Рассказ для детей

В классе у нас было два «великих» математика: то есть те, у кого по математике красовалась неизменная «5» в дневниках, журналах и тетрадках. Это я и Фатеев. Фатеев и я.

Я сидела на первой парте и была насмешливой выскочкой. Мне было ужасно смешно, когда мои одноклассники неправильно отвечали или не знали, как решить трудную задачу. И вот, я все смеялась, тянула руку, чтобы спросили меня и, конечно, похвалили. Учительница говорила, что я - молодец.

Фатеев сидел на последней парте, вернее, полулежал, облокотившись. Сидел он один, так что можно было слегка развалиться. Он был тихим и незаметным человеком. Не помню, чтобы он когда-либо принял участие в наших проделках, возне на переменках. Да и, честно говоря, не помню, слышал ли кто от него хотя бы одно слово, кроме необходимых. Фатеев только отвечал, если его спрашивали на уроках, да и то как-то нехотя. Я даже не помню, как его звали по имени. Но хорошо помню, что меня всегда задевало то обстоятельство, что не у меня одной пятерка по математике.

И вот, меня всё хвалили, хвалили и вдруг перестали. Резко и неожиданно. И я отчетливо помню тот день, когда это произошло. Прошло уже тридцать лет, а всё кажется, что это было вчера. Помню себя всю в слезах и соплях в школьном туалете. Неутешно рыдающую и умывающуюся…

В начале недели школу облетела новость: к нам в город приезжает знаменитый режиссёр Котёночкин. Да-да, тот самый Котёночкин, который придумал зайца и волка из «Ну, погоди!». И он будет рассказывать о себе, о том, как он работал над этим любимым всеми детьми семидесятых годов мультиком! И будет отвечать на все вопросы ребят! А потом! Покажут! Сразу! Двенадцать серий!

На городском дворце культуры была вывешена огромная афиша с волком и зайцем. Были выпрошены у мамы разрешение пойти и сорок копеек. И считались дни до воскресенья. Но где-то в среду на уроке математики Галина Алексеевна сказала, что мы с Фатеевым пойдем защищать честь школы на районной математической олимпиаде. В воскресенье. И в то же самое время, когда все пойдут на «Ну, погоди!». Представляете?!

Фатеев молча кивнул, глядя в свою тетрадку, а я сказала:

- Галина Алексеевна, но в воскресенье же приедет Котёночкин!

- Ну и что? Неужели это для тебя важнее, чем честь школы?

- Нет, я пойду на «Ну, погоди!».

- Но ты же пионерка! Как же…

- Я все равно пойду на «Ну, погоди!».

- Никогда не думала, что ты такая эгоистка! Такая хорошая девочка, отличница…. Неужели личные интересы для тебя дороже общественных?

- Нет, я не пойду ни на какую олимпиаду. Я все равно пойду на мультфильмы.

- !!!

Я уже точно не помню, что говорила учительница, только помню, что голос ее всё повышался и все слова ее били по мне как камни… Я очень любила учительницу математики и саму математику, но отказаться от мультфильмов и встречи с Котёночкиным почему-то была не в силах. Учительница весь урок говорила, что не ожидала от меня такого, приводила в пример Фатеева, я же твердила свое железное «нет» и плакала, пока она не послала меня умываться.

И вот я умываюсь. Я больше не хорошая девочка. Учительница меня больше не любит. Я возвращаюсь в класс. Звенит звонок. Одноклассники тоже мне не сочувствуют и смотрят с недоумением. Близкие подруги продолжают уговаривать меня идти на олимпиаду и совершенно не хотят меня понять.

Четверг, пятница, суббота…. Уже вся школа говорит о том, какая я ужасная эгоистка. Но я все равно, все равно пойду на «Ну, погоди!».

И вот мы стоим около ДК. Огромное количество детей. Котёночкин почему-то задерживается, и мы все стоим на улице и ждем, когда он приедет. А в кулаках зажаты билеты. Солнечный осенний день, тоненький ледочек на лужах… И вот мы все стоим и смотрим на дорогу, вернее, аллею из кленов, по которой подъедет машина с Котёночкиным. (Позвонили, что выехал, скоро будет). И вдруг видим: по дороге идет Фатеев. Вернее, движется, плывет по аллее. Ну, не знаю, как попоэтичней и поромантичней сказать. Очень хочется сказать что-то в возвышенном духе…, но Фатеев! Это точно он! Шел он медленно, рассеянно озирался по сторонам, а наш класс уже начал обсуждать это явление.

- Глядите, пацаны, Фатеев идет!

- Чёй-то он? Не пошел что ль на олимпиаду? Во дает!

- Ну, Галина ему задаст! Я молчала, но тоже подумала, что Фатеев решил проявить характер и наплевал на олимпиаду. И где-то в глубине души начала радоваться, что не одна я такая плохая. Фатеев подошел к нам и сказал-выдохнул:

- Олимпиаду отменили в честь приезда Котёночкина, - и опять замолчал. А тут и машина подъехала. И вышел Котёночкин – седой, худой и высокий, с детской улыбкой. И все мы, ребятишки, побежали в зрительный зал занимать места. Я, конечно, растолкав всех, уселась в первом ряду. Фатеев как всегда шел самым последним и сел где-то сзади. И было очень интересно и весело. Котёночкин очень увлекательно рассказывал, отвечал на вопросы, потом показали мультфильмы, и все радовались, и я тоже очень радовалась. Но какая-то горчинка все-таки была в моей душе – я завидовала Фатееву, что он – хороший и все равно ничего не потерял, везде успел. И даже Котёночкин задержался больше чем на час, как будто специально, чтобы Фатеев успел добраться с другого конца города, от той школы, где должна была быть олимпиада. Представляете?! И я, великий математик, вдруг так ошиблась. Мало того – ни одной из подобных задач, которые ставила передо мною жизнь, я так толком и не решила, как ни старалась.

Математика все-таки гораздо легче. Даже высшая.