Точка зрения

(Продолжение, начало - газеты ПП № 58,59, 61, 63, 67, 69, 74, 80, журналы № 2, 5-8, 10, 12, 15)

С возникновением Двоевластия стремительно стали развиваться события. Петроградский совет перехватывает инициативу у Временного комитета Государственной думы: происходит захват арсеналов Зимнего дворца, открываются двери тюрьмы «Кресты», город пополняется уголовниками и политическими преступниками.

28 февраля в Петрограде была полная анархия. Солдаты разбрелись по казармам, генерал Хабалов оказался в полной изоляции. Ранее объявленное им в Петрограде осадное положение, напечатанное на афишах, никто прочесть не смог, так как не было клея, и их просто разбросали по улицам.

«Вечером того же дня генералы решили прекратить всякое сопротивление. Самое удивительное, что сопротивляться было некому. Были толпы народа, легко разгоняемые при наличии войск, был беспомощный и несостоятельный Временный комитет Государственной думы, в страхе ожидавший развязки событий. Очень оперативно возникает Исполнительный комитет Петроградского Совета, самовольно занявший одно из крыльев Таврического дворца, все более и более забирает власть у Родзянко. Этот комитет требует свержения монархии»¹ .

Эшелоны с войсками, которые должны были по приказу Императора Николая II прибыть в Петроград, «застряли» на железных дорогах. С чего же начинает свою деятельность Петроградский Совет?

1 марта 1917 года, еще до отстранения законной власти Императора, издается знаменитый Приказ № 1, напечатанный огромным тиражом. Это не приказ – это настоящая бомба. Согласно приказу, солдаты не только могут не слушать своих командиров, они обязаны не выдавать им оружие! Военнослужащие должны создавать комитеты во всех частях и голосованием решать все военные вопросы. Согласно пункту четвертому Приказа №1 армия не должна подчиняться Временному правительству. Любая армия жить с такой дисциплиной не может. Удивляет и то, как быстро этот приказ появился! Он был напечатан в газете 1 марта. Следовательно, в типографию его нужно было сдать 28 февраля.

Во всех учебниках истории написано, что Совет образовался 27 февраля. Как же так мгновенно все произошло? Нет ни одного свидетельства, что кто-то в Госдуме возмутился содержанием Приказа № 1. Неужели они не понимали, что это разрушение страны? Совет, выпустивший такой приказ, можно было разогнать и арестовать. Этого не было сделано. Не было и претензий к Керенскому, так как он единственный депутат из Госдумы был членом Совета. Можно сделать вывод, что обе власти работали на развал страны.

А.Ф. Керенскому давно уже было ясно, что нужно делать. Через полтора месяца его ждало повышение. Вместо поста министра юстиции он будет назначен военным министром во Временном правительстве, а несколько позже станет его главой. Во время его деятельности военным министром разрабатывается Декларация прав солдата. На обсуждение этого документа в Совет будут приглашены представители военного командования. Генералы открыто заявили свое негативное отношение к этому постановлению. Декларация все же была принята.

Приведем некоторые ее пункты:

- все военнослужащие пользуются всеми правами граждан;

- каждый военнослужащий может быть членом любой политической, национальной, религиозной организации или союза;
- все без исключения печатные издания должны беспрепятственно передаваться адресатам (это, значит, не исключало и анархистские);

- обязательное отдание чести, как отдельными лицами, так и командами отменяется… и другое.  Декларация была опубликована 3 марта 1917 года.

Представим себе, что во время наступления на Москву в 1941 году были бы ликвидированы все местные органы власти, вместо милиции бы сформировали народное ополчение (именно так переводится слово «милиция» с английского языка). На свободу были бы выпущены политические заключенные и уголовники. Разом были бы уволены со своих постов 70 командиров пехотных и кавалерийских дивизий. Солдатам разрешили бы не слушать своих командиров, не отдавать им чести и самим себе выбирать начальников, а у командиров отобрать бы всякую возможность наказывать нарушителей дисциплины. Распоряжением министра обороны разрешалось бы доставлять в воинские части любые газеты, вплоть до анархистских. При этих условиях мы отстояли бы Москву в 1941 году? Да и работали тогда не по 8 часов, а по 14 - 16 часов в сутки.

Временное правительство уже в марте 1917 года ведет разговоры о восьмичасовом рабочем дне. В годы войны стали возникать стачки и забастовки за быстрейшее введение восьмичасового рабочего дня и повышение заработной платы. Все эти действия привели к хаосу в стране, к разложению армии и массовому дезертирству. За всю первую мировую войну во Французской армии было расстреляно 600 дезертиров, в Британской – 346, в Немецкой – 48. На 1 сентября 1917 года из русской армии дезертировало около 1 млн. 865 тысяч человек. Немцы, французы, англичане понимали, что за дезертирство они получат расстрел. У нас же Временное правительство отменило смертную казнь.

Слом государственного аппарата продолжался: был упразднен Отдельный корпус жандармов, подвергнута кадровой чистке военная контрразведка. И это происходит в период военных действий! Временное правительство не противостоит и сепаратизму. Уже 4 марта 1917 года в Киеве образуется «Центральная рада». Она объявляет себя верховной властью на Украине. Вместо твердой и жесткой политики по отношению к этому, Временное правительство обещает Украине автономию, но мы знаем, что Украина никогда в истории не была отдельным государством. Население ее этнически однородно с русскими людьми и говорило на этом же самом языке.

В мае Рада поставила вопрос о выделении 12 областей в ее подчинение. Появилось требование о создании единого украинского войска. Кому не ясно, что это угроза не только империи, но и России? Военный министр Временного правительства Гучков формирование украинских войск разрешил, а 10 июня 1917 года Рада провозгласила независимость Украины. Развал страны начался еще до прихода большевиков.

А.И. Гучков в своих воспоминаниях пишет, что в февральских событиях он принимал активное участие. «План заключался в том (только имен называть не буду), чтобы захватить между Царским селом и Ставкой Императорский поезд, вынудить отречение, затем одновременно, при посредстве воинских частей, на которых в Петрограде можно было рассчитывать, арестовать существующее правительство, затем объявить как о перевороте, так и о лицах, которые возглавят собой правительство».² Этот гучковский план был выполнен на сто процентов: Императорский поезд оказался отрезанным и от столицы, и от армии. Государь оказался буквально в тупике.

Император до конца пытался найти выход. Перед отъездом в Петроград, он отдал приказ об отправке туда шести кавалерийских дивизий и шести походных полков из самых надежных, плюс пулеметные команды. «Генерал Алексеев был против отправки этих частей. По словам того же Алексеева, Государь «не захотел разговаривать с ним». И этот приказ Императора был сорван: генерал Рузский своею властью распорядился не только прекратить отправку войск, но и вернуть обратно в Двинский район уже отправленные части. В эту же ночь из Ставки было послано на Западный фронт от имени Государя предписание: уже отправленные части задержать на больших станциях, остальные не грузить… Меры противодействия революции – отправка войск в восставший Петроград – были отменены именем Государя, помимо его воли».³

Между тем пресловутый Бубликов сам признавал: «Достаточно было одной дисциплинированной дивизии с фронта, чтобы восстание было подавлено». Поезд Государя застрял на станции Малая Вишера в 150 км от Петрограда, затем вернулся на станцию Дно и со станции Дно направился в Псков, в ставку Северного фронта, которым командовал генерал Рузский.

1 марта в 7 часов вечера Императорский поезд прибыл в Псков. Состав загнали на темный тупиковый путь. Нужно иметь в виду, что Государь Император провел в поезде 40 часов и был отрезан от какой бы то ни было информации. Приближаясь к платформе, Император не увидел среди многочисленных встречающих генерала Рузского, который по этикету должен был присутствовать.

Через некоторое время Рузский, войдя к Императору, резко произнес: «Теперь надо сдаться на милость победителя!» Генерал Рузский вел себя нагло. Он ждал телеграммы от всех генералов Ставки, включая Алексеева, с требованием отречения Николая II от престола. Пришла телеграмма от Великого князя Николая Николаевича. Телеграммы были отосланы всеми главнокомандующими армии и флота.

Верховного главнокомандующего Императора Николая II предали:

дядя Государя Великий князь Николай Николаевич, начальник штаба Ставки генерал-адъютант Алексеев, генерал-адъютант Брусилов, генерал-адъютант Эверт, генерал-адъютант Рузский, генерал Сахаров, генерал Корнилов, адмирал Колчак, контр-адмирал Непенин и многие другие. Они изменили воинской чести и присяге, вступив в преступный сговор с Государственной думой. Николай II фактически оказался под арестом генералов-предателей.

Иван Солоневич назвал февральскую революцию фальшивкой. Именно в этот период будут сказаны Императором слова: «Кругом измена, трусость и обман». В среде генералов были преданные Царю и Отечеству люди. Отказался принять участие в заговоре генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер. Один из немногих, кто не изменил присяге. Он даже отправлял Императору телеграмму: «Прикажи, Царь, придем и защитим тебя». А.Ф. Келлер отказался присягать Временному правительству. Им была сформирована в годы Гражданской войны монархическая Северная армия. Он был единственным человеком из вождей Белого движения, которого благословил Святейший Патриарх Тихон.
Отказался подписывать телеграмму с просьбой об отречении и адмирал Русин, хотя его подпись стоит на телеграмме из Гельсингфорса рядом с подписью вице-адмирала Непенина. Это фальсификация, так как в это время Русин находился в Могилеве, не в Гельсингфорсе. Генерал Илья Леонидович Татищев не только не предал Николая II, но и следовал за ним до Екатеринбурга, где был заключен в тюрьму, а потом расстрелян.

«Последовали за Царской семьей и мужественно пошли на смерть матрос дядька Цесаревича Клементий Григорьевич Нагорный, матрос Иван Дмитриевич Седнев, Екатерина Адольфовна Шнейдер, гофмаршал Василий Александрович Долгоруков. Их не пустили в дом Ипатьева, но все они были расстреляны в Екатеринбурге. Камердинер Алексей (Алоизий) Егорович Трупп, повар Иван Михайлович Харитонов, комнатная девушка Анна Степановна Демидова, лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин были расстреляны вместе с Царской семьей в Ипатьевском доме. И хотя никому из них не удалось изменить ход истории, они с честью выполнили свой христианский долг перед Помазанником Божиим, перед Богом и перед своей совестью, не нарушили присяги и клятвы. Все они имели свободу выбора и предпочли смерть предательству. Каждый из них стремился принять на свои плечи краешек Их Креста»⁴ .

Уже 2 марта распространился слух о том, что Царь отрекся от престола, и наступила неограниченная свобода для всех. В чем эта свобода выражается, никто объяснить не мог. События развивались лавинообразно. Так, Приказ №1 спровоцировал резню на Балтийском флоте. Там уже давно немецкие спецслужбы продавали в Гельсингфорсе (Хельсинки) русским матросам водку, спирт и кокаин. Отдавали очень дешево, часто «в долг». Таких людей можно было легко спровоцировать на жестокость, убийство и т.д. Руководство флота будет все уничтожено.

Адмирала Вирена, обнаженного, окровавленного, возят по городу, потом закалывают штыками. Хоронить запрещают. У памятника адмиралу Макарову расстреливают контр-адмирала Бутякова. Офицеров сжигают, облив керосином, заживо заколачивают гробы, спускают под лед. Убивают мальчишек из военного училища, полицейских. Были убиты адмиралы Непенин (командующий Балтийским флотом) и Небольсин, приславшие предательские телеграммы о «необходимости отречения». На одном только линкоре «Павел I» матросы убили шестнадцать офицеров. В первые же дни марта руками убийц Балтийский флот был обезглавлен. По данным Российского государственного архива МВФ в Санкт-Петербурге, в Гельсингфорсе были убиты 39 офицеров. Балтийский флот вышел полностью из-под контроля Временного правительства.

Аналогичные расправы происходят и в войсках. Хаос и жестокость царят по всей стране. И это еще только начало. Но Господь Россию не оставляет. 17 марта 1917 года в селе Коломенском был явлен образ Божией Матери Державная, где Богородица сидела на троне в Царском венце со скипетром и державой в руках. «Она носила все регалии Царской власти, что означало, что истинной преемницей Державной власти в России стала сама Божия Матерь».

Накануне расстрела в Екатеринбурге Царская семья получила небольшой список этой иконы, переданный Великой Княгиней Елизаветой Федоровной. Она передала ее вместе с просьбой о прощении за непонимание великого жизненного подвига Императора и Императрицы, которых не понимала и осуждала, поверив в клевету на Распутина. Она поняла в полной мере весь масштаб свершившейся трагедии на пороге расправы в Алапаевске, перед шахтой, куда ее сбросили большевики.

Епископ Тобольский Гермоген, который в свое время распространял клевету на Государыню, теперь открыто признал свою трагическую ошибку. В 1918 году перед своей мученической кончиной он написал письмо, в котором назвал Царскую семью «многострадальным Святым Семейством» и умолял всех быть осторожными в осуждении всякого человека, а особенно Помазанника Божьего – Царя.

Оптинский старец иеросхимонах Анатолий Младший (Потапов), беседуя с князем Н.Д. Жеваховым в 1916 году, сказал со слезами на глазах:

«Судьба Царя – судьба России. Радоваться будет Царь, радоваться будет и Россия. Заплачет Царь, заплачет и Россия… Как человек с отрезанной головою уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим». Вся история России после предательства Царя показала, насколько старец был прав».⁵  

Вопрос об отречении Императора Николая II от власти вызывает у многих сомнение. Так Николай Стариков пишет: « Похоже, что Николай II от трона не отрекался, а вся история с его отказом от Престола была грубо сфальсифицирована. В архивах нет никакого текста «отречения». Есть лишь одна бумага, адресованная «Начальнику Генерального штаба», напечатанная на машинке и подписанная карандашом. Подпись весьма сомнительная и не похожа на автограф монарха, к тому же он никогда не подписывался карандашом. А «отречение» подписано именно так».⁶

В интервью газете «Комсомольская правда» доктор исторических наук, академик РАЕН Владимир Лавров говорит, что сохранилась только копия, причем не на соответствующем бланке. На тексте «отречения» нет личной Императорской печати, подпись сделана карандашом. Николай II всегда свою подпись ставил пером. «Кроме того, на копии стоит карандашная подпись министра Императорского двора Фредерикса. Но во время допроса он показал, что в тот момент даже рядом не был. Была попытка сравнить карандашную подпись Царя под отречением с его предыдущими подписями. При любительском сравнении через стеклышко она совпадает с одной подписью 1915 года. А криминалистами установлено, что абсолютного совпадения подписей не бывает. Официальной же экспертизы карандашной подписи до сих пор не проведено»⁷ .

(окончание следует)
Прихожанка Антонина Лунина