За семью лугами, за тремя холмами, за широкой речкой лежит село Сыромятники. Раскинулась в том селе ярмарка, и потекли люди к Сыромятникам. Кто работящий да припасливый, чего только сюда не везет! Копченья да печенья, разносолы да летние припасы, живность всяческую, поделки да безделки, леденцы да пряники.
Стар и млад, все спешат на ярмарку. Достают заветные монетки да бумажки, заворачивают в тряпицы да поближе к сердцу припрятывают. У сиротинки Маши нет заветных монеток. Живет Маша со старой бабушкой, совсем слепой. Та уже сама и с печки не слезает. Маша за ней ходит, кормит старую чем Бог подаст. В доме давно пусто, не густо и на огородике – картошка да бурьян.
Ходит Маша по добрым людям, жалостливые песни поет, просит Христа ради. Тем подаянием и живут они с бабушкой. Бабушка стареет и дряхлеет с каждым днем, Маша растет. С будущей весны соседка обещала в няньки взять. Ждет не дождется Маша весны, так хочется на свои ноги встать. Ноги у нее крепкие, уж столько отмерила, а все нипочем! Семь лугов за спиной, три холма, речка широкая.
С утра у Маши маковой росинки во рту не было. А над ярмаркой запахи! В нос лезут, за язык щиплют, сами в рот просятся. Текут слюнки у Маши, глотает она запахи, а есть еще пуще хочется, каждая жилочка у нее дрожит, и слов не надо, глазки сами есть просят.
Жалеют люди Машу. Кто краюху хлеба сунет, кто огурчиков соленых, кто шкурку от сальца, кто вяленую рыбу. Потяжелела сума, повеселела Маша. Сама наелась, есть чем и бабушку угостить, да впрок еще останется. Осмелела Маша. Ходит по рядам, ищет, где полакомиться. То здесь, то там передают ей лакомый кусочек: развалившийся пряник, леденец на сломанной палочке, горсть подсолнухов. Хорошо на ярмарке!
Весело стало Маше. Смотрит она, чего только в рядах нет! И дивится она: «Чего только земля не родит! Каких сладостей да снедей человеческий ум не выдумает! Вот вырасту, - думает Маша, - буду жить богато. Замуж выйду за хорошего человека. Хозяйство заведу большое. Детей буду вкусно кормить».
Смотрит Маша на веселых тетенек, что за рядами стоят. Все одеты, как на праздник. И тут увидела Маша в одном ряду странного дядьку. Стоит хмурый, в мохнатой шапке. На дворе теплынь еще, а он в шапке, в теплом сукне, в сапогах смазанных. «Ой, богатей, - подумала Маша, - на одном человеке столько добра».
Посмотрела Маша на его товар, и даже рот открыла. Лежат у него в коробах плоды невиданные; такие яблоки в их краях не растут: к верху вытянутые, словно груши, а сами розовые и светятся все. А дух от них прямо медвяный.
«Вот, - думает Маша, - яблочко бы такое покушать, а семечко от него в землю посадить. Может и у нас в селе такие яблочки приживутся». Подошла Маша поближе. Дяденьке низко поклонилась и говорит:
- Добренький дяденька, дай мне Христа ради яблочко. Я за тебя Бога молить буду. Тот глазами зыркнул:
- Иди прочь, побирушка! За себя молись, чтобы с голоду не околеть!
Заплакала Маша от таких слов. Отошла прочь и села на землю. Люди, что стояли в рядах, зашумели. Сиротку обидеть – немалый грех.
- Эх, скупердяй, яблока гнилого пожалел!
- Скряга он, скряга и есть, за грош удавится!
- То-то товар его никто не берет. Хороши яблоки, да цена кусается!
Подошел тут к торговцу старый человек. В лаптях, белой рубахе. Борода до колен, на седой голове чудной колпак. Сам на посох опирается. Говорит старик торговцу:
- Я человек старый, много мне не надо. Есть у меня лишняя копеечка, я и без нее проживу. Дай-ка ты мне на нее яблочко.
И протягивает торговцу грошик. Торговец на грошик смотреть не хочет. Мало ему гроша за одно яблоко. Усмехнулся старик. Достает из сумы алтын.
- Ну а этого тебе хватит за яблочко?
Торговец взял монетку, со всех сторон повертел, на зуб попробовал, кивнул, ничего не сказал. Дал торговец старику яблоко. А тот к Маше подошел, яблоко ей протягивает. И улыбается:
- Ешь, дитятко, но с уговором; одно из семечек мое будет. Согласная?
Маша от радости как цветок расцвела. Взяла яблоко, прижала к груди руку старика и поцеловала ее. Ест Маша яблоко, не торопится, сладостью наслаждается. Все до семечек съела, а семечки обсосала, на ладошку выплюнула, старику протягивает. Старик одно семечко взял, ладошку Машину закрыл:
- Береги, весной посадишь. А потом и говорит громко:
- Эй, люди добрые! Хочу я вас угостить душистыми яблочками. Сделайте милость, выройте ямку, я туда семечко брошу, да водицы принесите.
Удивились люди, смеются. Не верят, конечно, деду, что за шутка такая. Но Маша, та старику сразу поверила. Вырыла в земле ямку. Старик туда семечко бросил, землей засыпал, и посох свой на то место воткнул. Сбегала Маша за водицей, полила землю кругом посоха, а старик руки развел и что-то шептать принялся.
Смотрят люди – зашевелился посох, на глазах расти начал. И вдруг полезли из него во все стороны зеленые ветки. Чуть еще времени прошло – выросла из него яблоня. Говорит старик:
- Я человек старый, не под силу мне урожай собрать. Пусть, кто помоложе, яблочки соберет, всех угостит, и старых, и малых. Угощайтесь на здоровьице.
Враз мальчишки яблоню облепили, плоды обобрали, себе по карманам рассовали, зевакам в подолы накидали, всех наделили. Ничего на яблоне не осталось. А народ ест яблочки да нахваливает, старику кланяется. А тот улыбнулся, рукой махнул – враз засохла яблоня, листву с себя скинула и съеживаться начала. Все меньше и меньше становится. Минутка прошла – и нет больше дерева. Один посох стариковский из земли торчит.
Взял старик посох, поклонился людям, Машу по головке погладил, шепнул ей что-то и пошел себе. Стали все по местам расходиться, вдруг – слышат вопль! Видят, стоит жадный торговец перед своим коробом и кричит что есть мочи. А короб – пуст.
Кинулся он старика искать, но куда там – тот словно в воздухе растаял. Вытащил дядька из кармана монетку, что старик ему дал. Смотрит, а это не алтын вовсе, а камень-голыш. Сел тогда торговец на землю и заплакал от злости. Плачет дядька, а люди его не жалеют, про себя говорят: « Так тебе и надо, пожалел Христа ради подать, все потерял».
Только сиротке Маше стало жалко торговца. Подошла к нему, вытащила из сумы леденец на сломанной палочке:
- На, дяденька, не плачь, я за тебя Богу помолюсь.
Ничего не ответил торговец и леденец не взял. Словно окаменелый сидит, и про себя что-то шепчет, будто разговаривает с кем.
Из книги: Листикова Н. Солнцеворот: Сказки на весь год
