Великоросс! Какая высота
В одном именовании твоём.
Но помни, ты без Бога – сирота,
Ужели и теперь не сознаёшь.
(Иеромонах Роман)
В 2008 году на телеканале «Россия» шло обсуждение проекта «Имя Россия». Это имя нужно было выбрать из двенадцати имён, за которые проголосовал телезритель. В дискуссиях принимали участие будущий патриарх России митрополит Кирилл, художник Илья Глазунов, кинорежиссёр Никита Михалков и другие. В самом конце года «Имя Россия» было названо – это святой благоверный князь Александр Невский.
При обсуждении личности императора Александра II одним историком-либералом были высказаны нелицеприятные слова о крестьянах. (Возможно, при повторном просмотре их уберут). По мнению этого историка, по вине крестьян не так пошли и реформы Александра II, и реформы Столыпина. Сословие крестьян в конце XIX - начале ХХ вв. составляло 80 % населения. Это целый народ! Если такими были крестьяне, то как с таким народом можно было создать империю? Разве вся труднейшая история проходила без его участия? Разве не блистали крепостные таланты на сценах «домашних театров»: Параши Ковалевой (Жемчуговой-Шереметьевой), балерины Шлыковой, не покоряли картины знаменитого крепостного художника Аргунова? А как ценил А.С. Пушкин замечательного деятеля культуры, вышедшего из крепостных Михаила Щепкина. А не повлияла ли на творчество А.С. Пушкина няня Арина Родионовна? Не прославил ли Россию выходец из крестьян-поморов великий М.В. Ломоносов? Таких примеров великое множество.
Моё представление о крестьянах связано с впечатлениями моего детства, с милыми моими тётушками. В семье их было шесть сестёр и два брата. Рано умерла от тифа мама, и всю семью поднимал их отец, мой дедушка Владимир. Три сестры, едва создав семьи, проводили мужей на Первую мировую войну. Овдовев, они так и прожили втроём в деревне Василёво Ивановской области. Жизнь их даёт возможность представить, какими были крестьяне тех времён.
Они умели всё: на своём поле выращивали гречиху, просо, рожь. Они ткали себе одежду изо льна, умели плести кружева, ткали прекрасные половики, шили неприхотливую повседневную одежду, вышивали. Окончив один класс церковноприходской школы, они обучились чтению. Читали на церковно-славянском языке молитвы, акафисты, Библию.
Прожили они долгую жизнь, я успела закончить институт. Надо признаться, что они могли меня посрамить по некоторым историческим вопросам. Наверное, они не знали, в каком веке и где проживал император, свирепый гонитель христиан Декий, но то, что он убил святого Трифона и семь Ефесских отроков, точно знали.
Эти мои тётушки – типичные представительницы крестьянства. Вот почему после слов историка-либерала о крестьянах мне стало обидно за них. Это и побудило меня взяться за эту тему.
Слово «крестьянин» встречается в памятниках с конца XIV века. В древности крестьян называли ещё «люди». Название крестьянин происходит от слова «христианин». Это слово закрепилось только в нашем языке из всех христианских стран.
В XIV веке крестьяне уже составляли сословие. Первоначально имели право переходить из одного княжества в другое, позже переход был возможен только в пределах одного княжества. В XVI веке возникает служилое сословие, нёсшее обязательную службу государству. Служилые люди на срок своей службы получали поместье (отсюда возникает слово помещик). Они при необходимости должны являться «конно, людно и оружно». А кто мог это обеспечить? Только крестьяне, проживающие на землях этого поместья.
Наше государство складывалось в тяжелейших условиях. Редкий год обходился без войны. Естественно, крестьяне облагались все новыми повинностями. По возможности крестьяне переходили к более богатым землевладельцам, часто не завершив сезонных работ. От служилых людей поступали жалобы правительству. Оно принимает ряд мер, чтобы воспрепятствовать этому переходу. Таких мер было много, но в этот период в Московской Руси крестьянин был лично свободен, хозяйственно независим и судебно равноправен.
Ситуация изменилась в результате реформ Петра I. Им было разрушено всё русское: самоуправление, суд присяжных, земские соборы (т.е народное представительство) и все московские традиции. Положение крестьян ухудшилось. После смерти Петра I матушки-царицы фактически властью не обладали. На царство их приводила гвардия. Она в то время состояла исключительно из дворянства. От гвардии зависела и Екатерина II Великая (1762 – 1796гг.). Она была возведена на престол гвардией в результате заговора против своего мужа Петра III в 1762 году. Екатерина II окончательно проводит в жизнь закон 1762 года «О вольности дворянской». По этому закону дворяне могли не служить, но поместье за ними сохранялось вместе с проживающими на этих землях крестьянами. Этим и другими законами окончательно оформляется крепостное право. В благодарность за возведение на престол Екатерина II раздает дворянам много земель. За огромные привилегии оно называло время правления Екатерины II «золотым веком». Не случайно в 1773 – 1775 гг. произошла крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева. Емельян Пугачев выдает себя за Петра III. Это говорит о том, что вера в царя у крестьян сохранялась.
Павел I (1796 – 1801 гг.), нелюбимый сын Екатерины II, первый царь, законно взошедший на престол, сразу же взялся за крепостное право. Нет надобности в этой статье перечислять все акты Павла I, направленные на облегчение жизни крестьян. Самым важным является манифест о трехдневной барщине. Этот манифест был его смертным приговором. Против Павла I был организован заговор и его убрали в 1801 г.
Александр I (1801 – 1825 гг.) для крестьянства сделать не успел ничего: его царствование было занято наполеоновскими войнами. Когда Николай I (1825 – 1855 гг.) вступил на престол, то он оказался в сложном положении. Вступление Николая I на престол совпало с выступлением декабристов в 1825 году. Как когда-то боярство предало Ивана IV Грозного, так дворянство предало императора в трудную минуту, в период междуцарствия, когда от престола отказался его брат Константин.
При Николае I армия, полиция, земля, администрация, культура – все находилось в руках дворянства. Было совершенно ясно: лобовая атака ни к чему не приведет. Николай I начинает, по его собственному выражению, «партизанскую войну против рабства». Создает свой бюрократический аппарат, опираясь на который его сын Александр II (1856 – 1881 гг.), имел возможность ликвидировать почти полуторавековое состояние рабства одним росчерком пера.
Его реформами были довольны не все. Дело в том, что интересы страны и нации требовали поддержки дворянства. Оно оставалось единственным культурным слоем. Вне дворянства почти никакой культуры не было. После убийства 1 марта 1881 года Александра II на престол вступает его сын Александр III (1881 – 1894 гг.). Он, казалось бы, тоже проводит двойственную политику. С одной стороны, создает Крестьянский банк, с помощью которого крестьяне скупают земли разорившихся помещиков. С другой стороны, Александр III создает Дворянский банк, с его помощью шла поддержка дворянства, «которое нужно было превратить из «поместного слоя» в просто культурный слой». Столыпинская реформа была завершающим моментом в ликвидации последствий XVIII века.
В последние годы царствования Николая II крестьянство скупало у дворян около трех миллионов десятин земли в год. Если бы не было революции, то к середине 30-х годов дворянское землевладение практически перестало бы существовать. Так что всем организаторам свержения самодержавия нужно было бы помогать царям, а не раскачивать общую лодку под названием «Россия». К сожалению, разрушительную роль сыграла и интеллигенция.
Крестьяне и до отмены крепостного права и после жили общиной. Именно община помогала крестьянам сохранить свои традиции, тысячелетние навыки самоуправления и самоорганизации. Земля принадлежала крестьянской общине. Община была ответственной за каждого члена и самостоятельна во всем, что касалось ее внутренних дел. Каждый член общины вспахивал поля и собирал урожай у захворавшего крестьянина или бедной вдовы; совместно строили сгоревший дом, платили за участки, отведенные беднякам, старым, больным, сиротам, бесплатно отпускали им лес на починку избы, отопление, хоронили за свой счет и делали многое другое.
Крестьяне очень дорожили общиной и не стремились расстаться с ней (такая возможность уже давалась по реформе 1861г.).
Крестьянин, выросший на традиционной крестьянской культуре, был по своей натуре глубоко цельным человеком. Традиции – это добродетельное отношение к ближнему, любовь к земле, добросовестное и любовное отношение к труду, даже потребность в труде – было презрение ко всем видам паразитизма. Разрушение каких-либо элементов этой культуры неизбежно вело к деградации личности.
Было в труде русского крестьянина немало соревновательности. Например, в состязании косцов на лугу, заготовке сена, уборке хлеба.
Особой заботой крестьян было совместное строительство храмов, амбаров, мельниц, дорог, обычай «подмоги» строительства дома всем селом. «Все события и дела крестьян текли по руслу многовековых обычаев и традиций, зачастую доведенных до эстетического совершенства вещей». Даже неграмотный крестьянин, обладавший знаниями преданий, сказок, песен, пословиц, поговорок, обычаев, зачастую духовно и эстетически был более развит, чем городской ремесленник или рабочий, читающий газету и дешевые журналы.
Жизнь крестьянина протекала в миру, в общине. Члены общины знали друг о друге все. Община неформально осуществляла, как мы говорим, социальный контроль. На крестьянских сходах обсуждались жизненно важные для сельчан проблемы. Решались же они с оглядкой на старину, традиции и обычаи. Крестьяне глубоко верили, что надо жить, как жили предки. «Как отцы и деды наши, так и мы». Пьянство в крестьянской среде было чрезвычайным делом. Пьяницы глубоко презирались. Вековые традиции нашего крестьянина не похожи на традиции, например, немецкого крестьянина (бауэра).
Русский крестьянин и немецкий бауэр, конечно, похожи друг на друга: оба пашут, оба живут в деревне, оба являются землеробами. Но есть и разница.
Немецкий бауэр – это фактически помещик. У него, в среднем, 30 – 60 десятин земли, хорошей земли, лучшей, чем в России. У него просторный каменный дом – четыре-пять комнат, у него батраки, у него есть даже фамильный герб. Исторически это было достигнуто путем выжимания всех малоземельных крестьян в эмиграцию: к нам на Волгу, в Чили, на Балканы, в США. Немецкий бауэр живет гордо и замкнуто. Он не накормит голодного и не протянет милостыни «несчастненькому». Один из наших эмигрантов пишет: «Я видел сцены, которые трудно забыть: летом 1945 года солдаты разгромленной армии Третьей Германской империи расходились кто куда. С наступлением ночи остатки армии вылезали из своих убежищ и начинали побираться по деревням. Немецкий крестьянин в это время был сыт, но своему разбитому солдату не давал ничего».
А в сибирских деревнях существовал обычай: за околицей деревни люди клали хлеб и прочее для беглецов с каторги. «Хлебом кормили крестьянки меня, парни снабжали махоркой», как поется в известной сибирской песне. В России кормили преступников – в Германии не давали куска хлеба своим солдатам.
Бауэр и крестьянин совершенно различны. В немецких деревнях не купаются в реках и прудах, не поют, не водят хороводов. Каждый двор – это маленький феодальный замок, отгороженный от всего остального.
Конечно, русский народ не нужно идеализировать. Были такие вещи, как дележка земли не саженями, а оглоблями, «стенка на стенку»; есть грубость и дичь. В письмах из эмиграции можно найти и такие суждения: «Сейчас, пожив среди европейских крестьян, я уже совсем не могу сказать: где же, собственно, этой дичи больше? Здесь электрические печи, но нет бань. Нет мата и мордобоя, но есть сутяжничество и доносы. Есть стойловое содержание коров, но из этих коров большая половина туберкулезных. Есть вежливость, но не дай Бог споткнуться – задушат».
Вспомним, что у нас никогда не было инквизиции, религиозных войн. У нас никогда не торговали скальпами тунгусов и прочих народов, как американцы торговали скальпами индейцев.
Русский народ самым беспощадным образом ликвидировал татарское иго, а ныне со своим «вековым врагом» уживается в самом лучшем виде. Хочется процитировать такие слова: «Неужели, наконец, простой случайностью является то обстоятельство, что для «карающего меча революции» и чрезвычайки почти не нашлось русских рук? За четверть века ее существования на посту ее руководителей мелькали: Дзержинский, Менжинский, Петерс, Лацис, Заковский, Ягода, Берия. Только на несколько месяцев – это за двадцать пять лет! – вынырнул было Ежов, да и тот куда-то провалился. Неужели это случайность?»
Русский мужик и рабочий всегда прекрасно уживались со всеми своими соседями.
С точки зрения народа, «Что город, то норов, что деревня, то обычай. Пусть каждый живет при своих». Без этой терпимости империя не была бы создана.
Такой терпимости не наблюдалось у русской интеллигенции. Вот они и наводнили Россию учениями, теориями.
Каждый народ мира, в особенности каждый великий народ, имеет свои, неповторимые в истории пути. «Не существует никаких исторических законов развития, которые были бы обязательны для всех народов». Русская государственность, русская культура шли своим путем. Поэтому никакие рецепты, программы и идеологии, заимствованные откуда бы ни было извне, неприемлемы.
Начало гибели крестьянства положил эксперимент революции 1917 года. России не нужна была революция. Конечно, проблем было много, но уже при Александре III и Николае II в стране были высокие темпы развития.
Нет необходимости рассматривать это подробно в этой статье. Выборочно остановимся только на некоторых моментах: с 1894 по 1914 год национальный доход вырос с 8 миллиардов рублей до 24 миллиардов. Об улучшении жизни людей свидетельствовал и такой показатель, как рост населения. В 1897 году на территории России проживало 128,2 миллиона человек, а к 1914 году число жителей увеличилось на 62 миллиона – и это менее чем за 25 лет.
По количеству населения Россия занимала третье место в мире, уступая только Британской империи и Китаю. Государство стало заботиться и об образовании. С 1908 года вводится бесплатное начальное образование. Каждый год в стране открывалось десять тысяч новых школ. Эта цифра была выдержана и в 1916 году, т.е. в год войны. Накануне войны 1914 года средства на нужды образования выросли в 8 раз. Это в 2 раза больше, чем во Франции, и в 1,5 раза больше, чем в Англии.
Однако к началу XX века в центральных губерниях России наблюдалось перенаселение. Крестьяне страдали от малоземелья. В этой связи одним из направлений столыпинской аграрной политики было переселение крестьян из центральных губерний на Алтай, в Сибирь.
Социалистов всех мастей это не устраивало. Они в течение десятилетий вдалбливали крестьянам мысль о «черном переделе», так как понимали, что в крестьянской стране революция без крестьянства невозможна.
Что же это за идея «черного передела»? Утверждалось, что нужно переделить между крестьянами все земли: государственные, помещичьи и церковные. Это был обман. Да, казна, например, располагала огромными земельными пространствами, но эти земли были расположены у полярного круга, часть земель была занята непроходимыми лесами, часть (например, Алтай) уже передавалась крестьянской колонизации, особенно в период столыпинской реформы.
После окончания вуза по распределению мне пришлось работать в селе Михайловском Алтайского края, расположенном в 250 км от железной дороги. Так вот, это село, протяженностью в 7 км, возникло из переселенцев центральных районов России в начале XX века.
Если взять Украину, то земли у казны не было, так же мало было её и у мужика. В Сибири, где было много земли (например, в Томской губернии), крестьянство имело около 115 десятин на двор. Приблизительно так же обстояло дело и с помещичьей землей.
Когда революция 1917 года отдала мужику «всю землю», то оказалось, что к своей собственной земле крестьянин этот получил прибавку в тринадцать процентов – из-за тринадцати процентов вряд ли нужна была революция. Те, кто устраивал революцию, знали, что больше вот этих тринадцати процентов взять земли неоткуда.
Решение проблемы в сельском хозяйстве могло дать только развитие аграрной техники. Но ведь цель у всех социалистов была другая, а именно, речь шла только о «свержении», а не о развитии страны.
Не стремились пропагандировать экономические успехи наших соотечественников. К сожалению, еще и в наши дни об этих идеях мало говорят.
В 2008 году вышла книга М.Ф. Антонова «Экономическое учение славянофилов». В ней прослеживается мысль, что наука о хозяйстве – это русская наука, далеко превосходящая западные экономические теории. Представители последнего предреволюционного поколения славянофилов не только выработали основы самобытного русского экономического строя, но и указали возможные способы предотвращения кризисов, неизбежных для западной цивилизации. А теперь кризис коснулся и нас.
Можно вспомнить и о научной деятельности Д.И. Менделеева. Его деятельность в области экономики началась в эпоху «великих реформ» царя Александра II. Те силы, которые стояли за этими преобразованиями, руководствовались тем, что они стремились к установлению в нашей стране капиталистического строя по западному образцу. Они широко открыли двери иностранному капиталу, который быстро завоевал ведущие позиции в экономике России. Менделеев же с самого начала отстаивал интересы России. Нам всем, в основном, о Д.И. Менделееве известно то, что он открыл периодический закон химических элементов. Нам не говорили, что его перу принадлежат труды (общим числом свыше 500) не только по химии и химической технологии, но он еще и немало сделал для развития отечественного земледелия, лесоводства, переработки сельскохозяйственной продукции.
В этих трудах гений Менделеева проявился с особой силой. Его по праву называют основоположником русской агротехники. Его учение нашло применение в практической деятельности. В 1865 году он купил имение Боблово в Клинском уезде Московской губернии. В его распоряжении было 400 десятин земли. Из них больше всего занимали леса и луга, пашни было 60 десятин. Земля была запущенная, заболоченная. Он ввел многополье, приобрел сельскохозяйственные машины, обзавелся фермой. С «никудышней» земли стал получать 60 центнеров с десятины. Производил свинину, творог, сметану.
Уже в те годы Менделеев выступал против положения России как сырьевого придатка Запада, против засилья иностранного капитала. Он не мог смириться с тем, что «русский мужик, переставший работать на помещика, стал рабом Западной Европы и находится от нее в зависимости, доставляя ей хлебные условия жизни…». «Миллиарды рублей, шедшие за иностранные товары, … кормили не свой народ, а чужие».
В России до революции были и другие интересные экономические теории, так что есть на что опереться.
Как же сложилась судьба русского крестьянства в послереволюционной России?
Большевики выбросили лозунг «Земля крестьянам», в сущности, эсеровский лозунг. Придя к власти, большевики ввели вскоре «военный коммунизм». Это был страшный эксперимент над крестьянами. Сорвавшись на «военном коммунизме», вернулись к принципам мелкого производства. В период новой экономической политики Бухарин бросил лозунг: «Обогащайтесь!». Кое-как «обогащенного» хлебороба ликвидировали под корень коллективизацией деревни. Отобрали все: землю, собственность, скот. Не выдавали паспортов, чтобы крестьянин не мог уехать из деревни. Вместо опоры на вековые традиции крестьянства антинародная власть делала всё, чтобы ослабить и разбить его.
Большевики вплоть до 1930 – 1932 гг. не могли говорить о своей победе над крестьянством.
А почему такая ненависть к крестьянству?
Весь европейский социализм пронизан ненавистью к крестьянству. Маркс поносил крестьян самыми нехорошими словами: идиотизм, кретинизм, варварство и прочее. Этот набор «научных терминов» унаследовали и наши социалисты. Но так как в крестьянской стране революция без крестьянства невозможна, то все социалисты включали в свои программы «земельный вопрос».
Придя же к власти, стали сразу уничтожать вековые традиции. В этот период провозглашалось: «Вся древняя культура – хлам, никаких святынь. Цель жизни – это потребление». Художник-футурист К.С. Малевич, назначенный Лениным охранять памятники искусства в России, заявил: «Церковь должна быть немедленно закрыта, как частная торговля. Нужно разбить семью, ибо всякий, родившийся в коммунистическом обществе, уже принадлежит обществу и его воспитанию. Таким образом, мы придем к беспредметному миру, очищенному от всякой старой формы…».
Нужно отметить, что народ не безмолвствовал. Уже в 1918 году начинаются крестьянские восстания. Так, с июня по декабрь 1918 года в шестнадцати губерниях европейской России произошли 129 восстаний, а за весь 1918 год – 245 крупных антисоветских мятежей. Это был ответ на политику «раскрестьянивания».
Подавление крестьянских восстаний осуществлялось самым зверским образом, с использованием артиллерии и ядовитых газов. В 1920-1921гг. центр России был охвачен почти сплошным кольцом крестьянских восстаний. Самым крупным было восстание в 1921 году в Кронштадте. Крестьянское восстание под руководством Антонова охватило Тамбовскую, часть Воронежской и Саратовской губерний. Армия Антонова состояла из 19 полков, в каждом из которых насчитывалось от 400 до 1000 человек.
По решению Политбюро в феврале 1921 года был создан специальный штаб под руководством В.А. Антонова-Овсеенко. Армию возглавил М.И. Тухачевский. Против крестьян, вооруженных в основном винтовками и ружьями, большевики бросили 60 тысяч солдат, 9 артиллерийских бригад, 5 автобронеотрядов, 6 бронелетучек и 2 авиационных отряда.
По специальному указанию Ленина против крестьян использовались ядовитые газы, запрещенные международной конвенцией. При подавлении только этого восстания каратели убили более 100 тысяч крестьян, значительную часть которых составляли дети, женщины и старики. Их имущество распределили между местными коммунистами и советскими активистами. Восстание охватило огромную территорию Поволжья, Сибири, Дальнего Востока. Это тысячи и тысячи убитых. Вот одна из причин, которая заставила перейти от политики «военного коммунизма» к нэпу. Ликвидация нэпа и коллективизация деревни на базе ликвидации кулака как класса обошлись народам России примерно в тридцать миллионов человеческих жизней и вызвали такое хозяйственное положение, когда недоедание сменилось голодом. Это в стране, которая до революции вывозила за границу около миллиарда пудов хлеба в год.
Но это были не последние эксперименты над крестьянством.
Разрушительной была и политика Хрущёва. Именно в его правление из официальной пропаганды исчезает слово «русский» и вводится термин «советский» народ. По инициативе Хрущева отменяется обязательное изучение русского языка в школах союзных республик. Идёт наступление на православие. Число церквей уменьшается с 20 тысяч до 8 тысяч, закрыт 31 монастырь, 5 семинарий. Как в двадцатые годы, устраивались костры из церковных книг. В 1963 году под предлогом ремонта была закрыта Киево-Печерская Лавра. Запрещалось паломничество под страхом тюрьмы, запрещалось поклонение святым мощам. Хрущев лично обещал по телевидению показать последнего попа. Как протест, в шестидесятые годы возник обычай ходить на кладбище на Пасху.
Все преобразования в сельском хозяйстве носили половинчатый характер, не было четкой, продуманной политики. В особенный упадок приходит центральная Россия. При освоении целины было распахано к 1960 году 42 миллиона гектар. Уровень Казахстана возрастал: строились дороги, возникали целые города, новые предприятия и многое другое – и всё это произошло за счет центральной России. Шесть миллионов гектар в центральной России заросло кустарником. При Хрущёве страна теряет экономическую независимость.
Смещение Хрущева происходит 14 октября 1964 года – в день Покрова Божией матери. После смещения Хрущёва, при Брежневе, в первые годы, положение крестьян несколько улучшается: с марта 1965 года возросли закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию, прекращена кампания по посадке кукурузы там, где она не росла, но коренных изменений не произошло. Взяты были курсы на мелиорацию, химизацию и механизацию. На практике мелиорация – это потеря больших средств. Механизация и химизация на деле оказались лишь лозунгами. Укрупнение колхозов и совхозов тоже результатов не дало. В период укрупнения сотни тысяч деревень должны были погибнуть. Это была идея о неперспективных селах академика Татьяны Заславской. На самом деле это был погром русской деревни.
В нашей семье помнят, какие тревожные письма поступали от родственников. Как только объявляли деревню неперспективной, закрывались почта, медпункт, школа. Молодые уезжали в город, в деревне же оставались только одни старики. В результате этой политики было уничтожено 138 тысяч населенных пунктов. Это был окончательный разгром крестьянства центральных областей.
В эти годы страна перешла к массовой закупке зерна за рубежом. В 1965 - 1970 гг. было закуплено 17 млн. тонн, в 1970 - 1975 гг. – 69 млн. тонн, в 1975-1980 гг. – 119 млн. тонн, в 1980-1985 гг. ‑ 170 млн. тонн. Происходили катастрофический упадок сельского хозяйства и разорение русского села.
В этот период в защиту деревни поднялись писатели Валентин Распутин, Василий Белов, Виктор Астафьев и др. В «деревенской» прозе шло осмысление тех трагических изменений, которые произошли с русской деревней через немыслимые испытания XX века. Это была великая попытка вернуть в общественное сознание огромный и неповторимый мир русской деревни. Они, «деревенщики», выступили в защиту униженного достоинства крестьянина-труженика. Это была попытка спасти деревенский мир. Как сказал В. Распутин: «Никогда еще литература с такой силой не говорила о судьбе человека и о судьбе земли, на которой живет человек. Тревога эта доходит до отчаяния».
«Мы отпели последний плач…» – печально признался Виктор Астафьев.
Очередные революционные перемены 90-х годов ХХ века вновь тяжело ударили по деревне. Известный писатель Александр Арцибашев в своих очерках говорит: «Опять пошли худые мысли о сельском хозяйстве как о «черной дыре». В печати 90-х годов опять появились Марксовы штампы об «идиотизме деревенской жизни». Обрадовались ярким упаковкам продуктов с Запада. Многими умами завладела сказка о молочных реках и кисельных берегах. Рыночные остроумцы призывали навсегда закрыть эту «черную дыру» – сельское хозяйство и «сесть на нефтяную трубу, ноги положить на газовую и в блаженном безделии ждать, когда нам в обмен подвезут продовольствие из-за океана. И сели, и рты разинули».
И что получилось?
Вдумаемся, из 220 миллионов гектаров сельскохозяйственных угодий – половина ныне в запустении. Старопахотные земли зарастают лесом. Разделили на паи и бросили. Сколько же крестьянского пота было пролито, чтобы раскорчевать, распахать!
Перед глазами невиданный разор …. За бесценок скуплены десятки миллионов сельхозугодий. Новые хозяева порезали в хозяйствах весь скот.
Арцибашев пишет: «Сделали ставку на зерновые. По весне посеют, осенью уберут урожай – и никаких хлопот». Не надо платить зарплату дояркам и скотникам. Ждут момента, когда можно с выгодой перепродать пашню под коттеджи, гольф-клубы, какие-то другие объекты. Половину продовольствия завозим из-за рубежа. Почти на 30 миллиардов долларов!
«Там, где сохранились хозяйства, техника изношена, работы нет. В хозяйствах работают в основном старики, молодежь разбежалась. Зарплату не выдают, записывают, как раньше, трудодни. По осени сунут мешок-другой зерна, картошки и будь доволен!» – это из записок писателя Арцибашева, село Павлючи, что в 160 км от Брянска.
А сколько таких сел и деревень! А всё ищут причину, почему же русский мужик спился….
Уж очень глубинными «бомбами» отстрелялись по русской деревне! «Спрашивается: зачем? Тут два ответа: либо сие сделано сознательно (чтобы ослабить государство), либо от дури».
За все наши дела Всевышний и наказывает нас экономическим кризисом. Кризис – слово греческое. Это слово в переводе на русский язык означает приговор. Должны же мы одуматься!
Писатель Валентин Распутин пишет: «Россия без деревни – это не Россия. Сейчас, в пору мирового кризиса, прежде всего крестьянину помогать надо. Много без чего можно обойтись – но без хлеба, молока, всего остального, что производит деревня – без этого не обойдемся. Без родной деревни-кормилицы нам никак нельзя. И, кажется, было достаточно времени, чтобы в этом убедиться».
Прихожанка Лунина Антонина
