Дима шел по улице, крепко держась за руку мамы. Был солнечный, морозный день. Деревья словно в сказке: пушистые, невесомые! Снежок поскрипывал под ногами. Правда, мороз слегка пощипывал за нос и щеки, но Диме было уютно и тепло в меховой курточке и сапожках. Алая полоса на куртке и темный шарфик придавали ему сходство со снегирём. К тому же и шел он, подпрыгивая от радости. Диме было весело то ли оттого, что было воскресенье, а уроки он сделал еще вчера, то ли оттого, что папа подарил ему новую игрушку.

В общем, настроение у него было прекраснейшее. Мама на минуту остановилась. Дима невольно залюбовался молодой серебряной березкой на голубом фоне, а когда оторвал от нее взгляд, то словно окунулся в лето. Перед ним светились красные, оранжевые, желтые пятна-лотки с фруктами. Краснощекие тети развешивали эти маленькие кусочки лета в шелестящие и звенящие от мороза пакеты. Красные яблоки, словно натертые воском, ароматные апельсины и мандарины, коварный лимон! У Димы даже слюнки потекли. Мама, словно прочитав его мысли, уверенно направилась к лотку. Через несколько минут мальчик уже радостно наблюдал, как фрукты перемещаются из ящика в шелестящий пакетик. Он уже представлял, как дома сделает из апельсина цветок, как красиво будут смотреться яблоки в вазочке на столе. Внезапно Димины грезы нарушил старческий голос. Какая-то старушка, задев его, протянула руку к продавщице и попросила: - Милая, дай мне, пожалуйста, яблочко. Я очень хочу есть. Я еще ничего не ела сегодня, и мне кажется, что я вот-вот упаду. Плохо мне...

Дима не слышал, что ответила тетя. Он, не отрываясь, смотрел на старушку, на иссохшую, дрожащую руку, на старенькое поношенное пальто, на то, что даже в его детском понятии нельзя было назвать обувью. Голова старушки была повязана серым платком, из-под которого выглядывал еще один - белый.

Невольно Дима вспомнил свою бабу Настю. Она тоже всегда зимой носила два платка. Он представил ее добрые, лучистые глаза, тепло ее рук, жарко натопленную печку, угощавшую их пышными блинами.

По щеке старушки пробежала слеза и затерялась в морщинах, густо изрезавших ее лицо.

На мгновение Диме показалось, что это баба Настя - продрогшая, в лохмотьях, голодная и одинокая. Мальчик еще смотрел на старушку, которая решила попытать счастья у другого продавца, а рука его уже потянулась к пакету и нащупывала там яблоко, апельсины. Ага, вот, кажется, лимон, или нет - мандарин. Дима вынул все, что поместилось в его детских ручонках, и протянул ей. Их глаза встретились. Он почти прошептал:

- Вот, возьмите, пожалуйста!

Слезы заблестели в его глазах. Мальчик бросился к матери, прижался к ней, затем потянул за руку:

- Пойдем скорее!

Отойдя немного, мальчик обернулся. Старушка все еще стояла на том же месте. Она спрятала фрукты в карман, в руке ее осталось только красное яблоко. Дима видел, как она перекрестилась и чему-то улыбнулась. Мальчик вздохнул и медленно пошел с мамой. Он теперь знал, что рядом живут люди, которые нуждаются не только в солнечном свете, но и в тепле ближних. И как все-таки здорово, что он, Дима, может им хоть чем-то помочь!

Воскресенье

Т. Шорохова