В небольшом сельском храме оживленно. На Литургию собралось почти все местные. Молодежи немного. В основном пожилые. Мужчины при входе сосредоточенно крестятся. Женщины поправляют дождавшиеся своего дня праздничные платки. За ящиком пожилая монахиня не успевает принимать все новые и новые записки. На клиросе суетятся, готовятся к службе три молодые послушницы. У большой старинной иконы девочка в ярко-красном сарафане, который кажется еще ярче на фоне белоснежной рубашки. Русая головка перехвачена огненно-красной лентой, которая завязана под косой. Наверное, так в древней Руси встречали Пасху и большие церковные праздники. Такие, как сегодняшний день Преображения Господня.
О праздничном настроении говорят светлые лица прихожан и столы, ломящиеся от яблок, и груш. Среди этого изобилия кое-где проглядывают чуть недозрелые бока виноградин. Благостная картина! Но больше всего радуются местные тому, что есть кому на праздник служить Литургию, исповедовать и причащать. Храм не пустует. К нему приписан священник. Да только заменить батюшку на время отпуска некому. Вот и приходится сельчанам целый месяц жить без службы. А тут событие: в гости приехали паломники из Сергиева Посада. И с ними два священника…
Монастырская «приправа»
В Дивеево мы выехали рано утром 18 августа сразу после молебна. Возглавил путешествие настоятель Пятницкого подворья игумен Гедеон. Вместе с ним в дорогу отправились иерей Петр и несколько духовных чад батюшки. Поездка предстояла короткая – всего три дня.
К обеду, после бесконечных лесов, полей, новеньких, нарядных деревенек и уже поживших, со сгорбленными от старости домами, за очередным дорожным изгибом показались купола Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского монастыря. У ворот нас ждала мать Магдалина, заведующая монастырской канцелярией и давняя знакомая батюшки. Открытая улыбка, задоринка в глазах, бархатный украинский говорок и синий апостольник, по которому ее можно узнать среди сотни монашеских голов. За 6 лет, пролетевших с момента моей последней поездки в Дивеево, мать Магдалина ничуть не изменилась. А вот монастырь не узнать! Батюшка тоже заметил перемены:
- С каждым годом у вас все краше. Когда только успеваете? – качает головой. – Торопит вас Божия Матерь.
- Торопит, батюшка, - соглашается мать Магдалина. Канавку закончили 5 лет назад. А ведь годом раньше вы с чадами на ней трудились, и конца-края ей не было видно.
- Да-да, слава Богу, успели и мы приложить руку к исполнению этого благого дела, - радуется батюшка.
Матушка ведет нас в гостиницу, показывает комнаты. Мы оставляем вещи и бежим в трапезную, где для нас накрыт постный стол. Меня еще в прошлый раз поразило, насколько вкусна здесь самая простая пища, приправленная молитвой.
- Вкусно? – спрашивает мать Магдалина, наблюдая, как паломники дружно уплетают пустой супчик и гречку с тушеными овощами и грибами монастырского посола. Убедившись, что вкусно, довольная, приговаривает. - Ну, кушайте, а то ведь проголодались с дороги.
После часового отдыха, который прошел в молитве - за чтением канонов перед причастием, отправляемся в Свято-Преображенский собор. Эта Всенощная престольная. Храм полон народа. От свечей и дыхания сотен разгоряченных уличной жарой молящихся душно. Батюшка с отцом Петром проходят в алтарь, а нас, как дорогих гостей, ведут на второй этаж. Наверху прохладней. Кроме того, с галереи отлично видно все, что происходит перед алтарем.
Мы остаемся возле левой стены. Справа от нас готовится к службе монашеский хор. Вот сейчас запоют и от светлых, чистых молитвенных голосов не захочется пошевелиться. Так было всегда, когда я приезжала в Дивеево. Запели. Вот и на этот раз так же.
Девять вечера, а служба прошла быстро. Конечно, болят ноги и ноет спина, но сил столько, что, кажется, еще бы на одну службу хватило.
После ужина идем на канавку. По аккуратно вымощенным плиткой дорожкам, мимо сверкающих в праздничной подсветке соборов. В вечернем сумраке они смотрятся особенно эффектно. По канавке иду почти на ощупь, одной рукой перебирая четки, выданные отцом Петром, а другой ухватившись за руку подружки. Народа много. Никто не спешит, все молятся. В тишине слышно шуршание сотен ног. Темно. Канавку не разглядеть. В свете фонарей видны только спины тех, кто идет впереди. Но я все же различаю места, по которым ходила шесть лет назад. И вновь про себя отмечаю произошедшие изменения.
«Ну, и чай!»
Утром едем в скит Дивеевского монастыря в селе Нуча. Местные уверяют, что появилось это необычное название, как и само село, во времена Ивана Грозного. Будто бы шел царь на Казань и по дороге остановился отдохнуть возле неизвестной речки. «Ну, и чай!» - молвил Грозный, осушив полную чашку. Местная водица пришлась ему по вкусу. Речку с тех пор прозвали Нучей. Название перешло и к деревеньке, которая раскинулась на ее берегах. Вскоре на самом высоком холме вырос каменный храм. А случилось это так.
Попив душистого чайку, Иван Грозный вместе с войском двинулись дальше. Идти пришлось через дремучий лес. Не заблудиться царю помогли жители села Моляксы, до которого от Нучей всего 6 верст. В благодарность царь приказал выстроить в Моляксах каменную церковь, а в Нуче – деревянную. Но помещик Левашов, которому предстояло строить оба храма, тайком изменил распоряжение царя. Так в Моляксах появилась деревянная церковь, а в Нуче до сих пор стоит каменная в честь Всемилостивого Спаса. Пятиглавый храм точно на линии горизонта, открытый всем ветрам. Он словно соединяет собою небо и землю. Рядом колокольня. Когда-то белоснежная, а ныне в зияющих ранах красного кирпича. Будто напоминает нам о том, что ей пришлось пережить в советское время.
Несколько лет назад храм начал окормляться Дивеевским монастырем. Теперь здесь живет и трудится несколько монахинь и послушниц во главе с молодой настоятельницей матушкой Павлой, духовной дочерью отца Гедеона. Она очень обрадовалась приезду батюшки и накануне вечером пригласила нас к себе в гости.
Как директор колхоза храм спасал
Только что началась служба. Останавливаюсь прочитать надпись на иконе, но буквы на старинном, потемневшем от времени образе почти не разобрать.
- Это преподобные Антоний и Феодосий Киево-Печерские, - донесся голос из-за спины. Пожилой мужчина со свечкой словно прочитал мои мысли. - А ведь икона пролежала у меня на чердаке 20 лет!
- Вот это да! Расскажите, как она к вам попала?
- В советское время я работал директором местного колхоза. Вы, наверное, заметили, какие вокруг храма поля? Так вот сюда в 70-е и 80-е годы на картошку присылали студентов. Молодежь в свободное время промышляла тем, что таскала из заброшенного храма иконы. По ночам они распиливали решетки на окнах и выносили все, что только могли унести. К сожалению, вычислить всех нам не удалось. Слишком много их было. Но у кого смогли, у тех мы силой отняли иконы и спрятали по домам. У меня самого сохранились два образа. Один – вот этот, а другой Спасителя. Он теперь в алтаре, - показывает вперед и вздыхает. - Жаль, иконостас не уберегли…
- Как вы не побоялись защищать храм?! В то время это не сулило ничего хорошего.
- Было у меня чувство, что поступаю правильно. В Бога я верил с детства благодаря своей маме. Хотя, мало что о Церкви понимал. Мама была очень набожной женщиной. Пешком паломничала в Саров из соседней деревни, где мы жили.
Когда открылся храм Всемилостивого Спаса, бывший колхозный директор и остальные сельчане принесли монахиням все, что смогли сохранить. Для насельниц нового скита возвращение святынь и такое небезразличное отношение людей к храму, стало большим утешением. А недавно прихожане увидели чудо: образ преподобных Антония и Феодосия начал обновляться.
После службы мы отобедали в скитской трапезной. А потом еще час обследовали окрестности. В дорогу матушка Павла снабдила нас монастырскими яблоками. Батюшка поблагодарил настоятельницу за сердечный прием и молитвенно пожелал не бояться большой работы, которая предстоит им с сестрами.
Дальше по плану нас ожидали источники. Сначала окунулись в ледяную купель прп. Серафима Саровского. Потом перекусили пирожками, расположившись в соседнем сосняке. Отдохнули – и снова в путь. Следующие два источника – св. вмч. Пантелеимона и Казанской иконы Божией Матери – расположились совсем рядом друг с другом. Узнав, что Казанский источник помогает тем, у кого плохое зрение, сын прихожанки Татьяны Саша полез в ледяную воду с открытыми глазами.
- Ух, как обожгла! – поежился Саша, выйдя из купели. А вскоре отметил, что видеть стал четче.
Утром после ранней службы в Казанском соборе начали собираться в обратную дорогу. Перед самым выездом нас проводили поклониться прп. Серафиму Саровскому. Батюшка крестообразно постучал каждого из нас по спине мотыжкой Преподобного и накрыл голову его чугунком. Затем нас отвели в келью, где жила Дивеевская блаженная Паша Саровская. Именно от нее в 1903 году государь Николай II с государыней Александрой Федоровной узнали о трагической судьбе императорского дома и самой России.
- Я не верю! Этого не может быть! – кричала в отчаянии Александра Федоровна.
А блаженная протянула ей красный лоскуток и тихо сказала:
-Это вашему сынишке на штанишки. Когда родится, вспомните меня…
Ровно через год у императорской четы родился наследник.
И снова Грозный…
Венчала нашу поездку остановка в Муроме. Посредине этого живописного древнего города два больших монастыря: мужской Благовещенский и женский Свято-Троицкий. Разделяет их только узкая улочка. Да и внешне они очень похожи друг на друга. Точно брат и сестра. В Свято-Троицкой обители покоятся мощи святых благоверных Петра и Февронии Муромских, покровителей семьи и брака, а в Благовещенском – внука Ярослава Мудрого, князя Константина и его детей Михаила и Феодора.
И тут нельзя вновь не вспомнить Ивана Грозного с его Казанским походом. Незадолго до известного нам чаепития царь посетил монастыри. У благоверных Петра и Февронии он просил сына, а у святых князей Муромских – военного успеха. Когда после Казанской победы царь возвращался домой, его по дороге встретил гонец с радостной вестью. У царицы Анастасии родился наследник.
У нас был всего час, за который мы успели поклонились великим святым обителей, купить книги и заказать поминовение. Как следует насладиться монастырской красотой нам, увы, не пришлось. Но даже такой короткий, Муромский визит довершил радость от нашей поездки.
Р. Б. Наталья
