м о ё в о с к р е с е н и е
Мысли вслух
Маленькие, мягкие ручки, теплые лучики глаз, тихий шепот: “ Мама, мамочка... Ох, замирает где-то в груди и через какое-то мгновение разливается горячей, сладостной для сердца, теплотой. Господи! Да разве это возможно! Да за что же мне такое чудо! Такая радость!
Люблю, бесконечно люблю, каждую черточку, взгляд, улыбку. А глаза! Не описать словами! Удивительно, как обычная живая ткань, которую можно осязать вещественно, и видит, и лучится, и искрится лучше всякого драгоценного камня! Вот она непостижимая Премудрость Божия, а где же ты, человеческий разум? Что твои компьютеры и прочие «технические тонкости»? Всего лишь жалкая видимость человеческой “мощи” - холодной, пугающей своими перспективами уничтожить и эти лучики жизни чистой, искренней.
Нет, Господи, не попусти, Владыко, вернуться на круги своя, не дай охладеть душою, стать прежней...
Долго еще придется помнить прежнее множество тяжких поступков, ошибок; ничего светлого доброго, кроме кратких мгновений детства и юности, омраченной пустотой и потребительскими, почти животными идеалами. Теперь не знаешь, в какой миг в душе появились первые проталины. А может, это были островки Божьего Промысла, сохранившие остатки человечности, детской простоты, не успевшие затянуться взрослой “ жизнью”.
Как это часто случается во взрослой жизни - появляется на свет ребенок. Маленький, хрупкий комочек перевернул в одночасье с ног на голову весь привычный уклад. Неумение и незнание естественной родительской заботы и попечения о младенце обнаружили вдруг такой панический страх, почти ужас при одной только мысли потерять бесконечно любимое существо.
Слава Богу, что сразу же, с первых дней жизни малютки пришло ясное ощущение собственной малозначимости в совершении такого чуда - рождения нового человечка, единственного и неповторимого.
Беспомощность и страх за эту бесценную жизнь ненавязчиво привели к порогу храма, к принятию Крещения, к первому Причастию. Конечно же, все происходило не без внутренней борьбы с собственными привычками. Приходилось жертвовать воскресным отдыхом у телевизора, а сколько нужно было терпеть “бесконечные” непонятные службы, капризы ребенка, раздражение на всех и вся. Вот тут еще раз убеждаешься в действии Благодати Божией, без которой трудно представить, чтобы человек сам по себе привыкал, а уж тем более прилеплялся всею душою к молитве, к Богослужению. Для обычной суетности это тяжкое испытание.
Так, шаг за шагом, в душе просыпались росточки новых, неведомых ранее чувств, мыслей переживаний, дающих силы на преодоление не в меру выросшего самолюбия. Теперь ясно ощущаешь, как ограничивает эгоизм, как омрачает, делает узким все твое существование, как становишься “ мучеником”, но за что и для кого? Зачем же эта тяжесть сердечная, зачем томление завистью и злостью, обидой и ревностью, лицемерием, раздражением и гневом, ведь они до сих пор живут в душе, незримо являя себя всякий раз, когда нужно возлюбить ближнего.
Только обращаясь мысленно ко Господу, как бы заново выстраивая разрушенный в душе мир, рассуждая о единственном, необходимом для себя, потихоньку освобождаешься от тяжести, обретаешь внутреннюю легкость, искреннюю и неподдельную. Вот так воскресаешь вместе со Христом, а без Него нет конца и края собственному недовольству, пустым переживаниям.
Много в душе нечистоты, много мерзости, взращивали они не один год, но так не хочется терять светлую, тихую, простую радость о жизни даже в самых обыденных “ некомфортных’’ условиях.
Завидую благочестивым семьям, сохранившим веру всем своим родом. Так счастливы их дети, напитанные чистотой и как горько видеть себя в своих детях.
Господи! Прости, Милосердный! Не отвергни, не погнушайся моими малышками, дай и им напитаться крошечками Твоей любви...
Долгая дорога к Богу
“Думала ли ты когда-либо, что всё, касающееся тебя, касается и Меня? Ибо касающееся тебя, касается Ока Моего. Ты дорога в очах Моих, многоценна, и Я возлюбил тебя, и поэтому для Меня составляет особую отраду воспитывать тебя. Когда искушения на тебя и враг придет, как река, Я хочу, чтобы ты знала, что от Меня это было.”
(Из духовного завещания иеромонаха Серафима Вырицкого) |
Вновь и вновь осмысливаешь этапы жизненного пути, но теперь уже по новому, с осознанием промысла Божьего, с пониманием того, что каждый твой шаг, каждое движение мысли и чувств были пред очами Всевышнего. Я всегда шла по широкой дороге жизни, шагая вместе со всеми. Он всегда указывал мне ту узкую тропочку, по которой надо идти, порой непроходимую, тонкую, но самую верную дорожку к моему спасению.
Перед моими глазами всплывают воспоминания моего детства, того далекого, безмятежного, беззаботного. Как давно это было! Первые уроки любви к Богу преподали мне мои бабушки. Крещена я была в младенчестве и поэтому та благодатная сила, которая дается Богом при новом рождении, помогала мне. Я росла послушной и любознательной, задавала много вопросов, на которые мои добрые бабушки не всегда находили ответы. Одна из них, почему-то очень часто ругала меня, когда я шалила, говоря, что, если я себя буду так вести, то Боженька накажет меня, ударив камушком по головке. И, вскоре, произошло предвиденное: во время детских игр я много смеялась и шалила, камушек прилетел неизвестно откуда и угодил мне прямо в висок. Кровь потекла потоком, отвезли в больницу, наложили швы, так и осталась отметина на всю жизнь. Но не отдалил этот случай меня от Бога, а сблизил с Ним. Я стала обращать внимание на то, как молятся мои бабушки, как благоговейны они при обращении к Богу. Мне нравилось быть с ними в эти часы, но почему-то они не понуждали меня молиться с ними, я просто была немым свидетелем их веры.
Семья, в которой я росла, была далека от веры в Бога. Бабушки жили не с нами, атеистическое воспитание в школе дало свои плоды – те искорки веры, которые были во мне, угасли. Но Всемилостивый Господь не оставил меня, Он вел меня своим путем, ведомым только Ему. Это был Его промысел, который мы по жизни называли судьбой. Каждое прикосновение Его к моей душе оставляло отметину, заставляло задуматься о смысле моего бытия.
Однажды, возвращаясь, домой из школы, я увидела недалеко от моего дома старичка, мирно отдыхающего на лавочке. Я подошла ближе и остановилась около него. Он посмотрел на меня большими голубыми глазами так ласково, что мне захотелось ему что-нибудь подать. Одежда на нем была очень ветхая, с собой котомка с заплатками, однако он был чист лицом, и длинная борода у него развевалась на ветру. Я подумала, что это нищий, быстро достала из кармана две копейки, которые остались от завтрака и протянула ему. Большая, круглая, как горошина слеза, выкатилась из его глаза, он только и сказал: “Спаси и помилуй тебя Господи, дочка!” - Встал и медленно пошел, он исчез очень быстро, я и не заметила когда, но отметина осталась в моей душе, долго звучали эти ласковые и неведомые для меня слова: “Спаси и помилуй Господи”.
Вот мне уже 11 лет и я тяжело заболела, лежу двое суток в кровати и не могу подняться от высокой температуры и тошноты. Дома никого, я одна, забываюсь во сне. Просыпаюсь от слов: ”Срочно в больницу”. Кто сказал, ничего не понимаю, какие-то галлюцинации думаю, стало очень страшно. Через некоторое время появляется мама, с ней врач, меня увозят на скорой в больницу. Делают срочно операцию, аппендикс разрывается под ножом. Слышу переговоры врачей: - “Как вовремя, еще бы немного и было бы поздно”. Выздоровление идет медленно, с осложнениями. Думаю о смысле жизни, о том, что мог быть ее конец. А что же дальше? Страх сковывает все мое существо, размышлений хватает надолго. Потом узнаю от бабушки, это она молила Господа о помощи, о моем выздоровлении.
Зима. Вторая половина 60-х годов. Из школы собирается экскурсия в Москву, меня не берут, плачу всю ночь. Почему так, ведь я достойна, думала я, но промысел Божий был иной и отправляюсь на следующую зиму на каникулы, но уже в Киев. Так девочка из далекого сибирского города побывала у мощей великих угодников Божиих – Киево - Печерских.
После поездки, а нас ездило 20 человек, именно мне пришлось рассказывать по классам о нашей поездке и больше о Лавре, о ее пещерах, о святых мощах, и это все в наше атеистическое время было просто чудо. Затеплился огонек в душе моей, стала просить бабушку помолиться перед моими экзаменами, верила, что по ее молитвам все будет хорошо. Экзамены сдавала легко, уверенно, строила планы – по окончании школы пойти учиться в пед. институт, об учительстве по математике мечтала с детства, готовила себя, занималась с младшими отстающими учениками, но Господь не благословил мои намерения, разочарование пришло по окончании средней школы, когда группа отстающих учеников, с которыми я занималась, провалила экзамены.
Я тогда жила по принципу: “Все, что делается, делается к лучшему!” Плыла как по течению – позвали – пошла, оказалась в политехническом. Училась не по желанию, а по надобности. В конце первого курса уговорили заняться спортом. Увлеклась, здесь мне было интереснее, чем учиться. Соревнования, разъезды, тренировки, сборы – учеба уходила на задний план, но по молитвам моей бабушки все как-то сдавалось, обходилось. В моем дневнике появились записи: “Да поможет мне Господь!, со мною Пресвятая Богородица!’’ Была внутренняя вера, что Господь не оставит меня, поможет в трудную минуту. Так и было, Господь помогал, но я считала это должным и не благодарила, да и не было в моей душе тогда такого чувства.
После защиты дипломного проекта записалась по распределению в г. Загорск, узнала, что этот город около Москвы и захотелось поближе узнать столицу. На два места желающих было семь человек и шансов попасть в Загорск было мало, но по молитвам, видно, бабушки и по Промыслу Господа я была первой среди достойных. Оказалось, потом я прошла вне конкурса, благодаря спортивным заслугам. Не чудо ли это – когда в таком деле поставили спорт выше основной специальности.
Так я оказалась в этом городе, Господь привел меня сюда за руку, привел, чтобы я пришла к Нему, выждал, но я не оправдала Его надежд, не было еще скорбей и болезней, было все радужно и хорошо. Коллектив, в котором я начала работать, был дружный, все специалисты своего дела, но все атеисты. Чтобы не было скучно все свое свободное время я начала отдавать спорту. Здесь я познакомилась со своим будущим мужем. Он был тренером нашей женской команды. Разница в возрасте и интеллекте меня не пугала, все затмил спорт. Благодаря его способностям команда была лидером в Московской области. Я остановила выбор на нем, и мы расписались. Не было благословения моих и его родителей, все решило наше своеволие.
Разочарование пришло не сразу, но я стала вскоре чувствовать, что планы мои разрушились, и я поникла душою.
Двойняшки родились раньше срока на два месяца, маленькие, больные. Началась целая вереница скорбей и болезней. Мучения были и день и ночь. Муж был постоянно на соревнованиях и тренировках, свекровь занималась только собой, помощником мне был только свекор, слепой инвалид 1 группы. Утешением для меня были слёзы - слёзы моей гордости и своеволия. Я их часто проливала у иконы Казанской Божий Матери, которая осталась в наследство моей свекрови от ее матери и перед которой, никто не молился. Это была большая писаная икона в серебряной ризе с лампадой наверху. Эту икону свекровь впоследствии пожертвовала в Успенский храм по настоянию ее родственников.
Проходили годы в скорбях, болезнях детей. Умерли близкие, бабушка, отец, свекор. В Лавре бывала очень редко, в основном по большим праздникам или с приезжими родственниками на экскурсии.
Наступила осень 1992года. В день празднования 600-летия преставления Преподобного Сергия я была направлена для дежурства в добровольной дружине в Лавру. День был очень холодный, и мы зашли в Успенский Собор. Там служили Литургию, было слышно пение. Службу вел патриарх, народу было очень много, поэтому было трудно что-то увидеть, но слышно было все. Потом был молебен на площади, который тронул меня до глубины души. Много я передумала в те дни, взвешивала мою пройденную жизнь, пыталась даже поститься в посты, но дальше дум и рассуждений не продвинулась.
Прошло еще два года в поисках и размышлениях. Наступил октябрь 1994года. День был выходной, суббота, проснулась утром от страшного толчка, показалось как будто кто-то меня разбудил, в голове, в мыслях приказ: “Вставай, иди в Лавру! Сегодня там праздник “. Все еще спят, я одеваюсь и, повинуясь, иду в Лавру. Там множество народу, стоят, ждут что-то. Я ничего не понимаю, спросить неудобно, жду со всеми около часа. Начинают звонить колокола, вижу, выходит патриарх, выносят икону Преподобного Сергия. Только тогда я поняла, на какой праздник я попала.
Простояла я весь молебен и первый раз в жизни молилась со всеми. Для меня в тот момент стерлись все границы пространства и времени. Домой летела как на крыльях, радость была неописуемой, я не могла понять сразу, что со мною происходило.
Прошло недели две, состояние моей души изменилось резко в противоположную сторону, наступило уныние. Это было неописуемое мучение моей души, я ничего не могла понять, что со мною происходит. И в этот момент Всемилостивый Господь пришел мне на помощь. Он послал мне человека, который утешил меня. Это была жена моего сослуживца, которая работала в нашем цехе недавно, и общения у нас с ней не было, кроме обычных приветствий. Заметив меня в таком заунывном состоянии, она расспросила меня обо всем и посоветовала читать молитву Пресвятой Богородице. Я ее очень быстро выучила и стала повторять ежедневно по несколько раз. Состояние немного улучшилось, но тяжесть на душе оставалась. Через несколько дней она меня позвала с собой в Черниговский скит к своему духовному наставнику отцу Борису. Я очень боялась, но томление духа моего не давало мне покоя.
В первый раз я исповедалась священнику. Исповедь была сбивчивая, в основном он задавал вопросы, а я отвечала, но какую же лёгкость почувствовала я после исповеди. Тяжесть с души свалилась, и хотелось летать.
Наступил Рождественский пост, который я провела в посте и молитве. Это были первые неуклюжие шаги к покаянию. Вместе в детьми пособоровались и в конце поста причастились. Все давалось с большим трудом, так как ни я, ни мои дети не были готовы к столь тяжелым испытаниям. Стали ходить постоянно на службу в Лавру. Все давалось с великим трудом, нужно было приучить детей молиться, исповедоваться, ведь и сама я ничего не умела. Стала читать много духовной литературы, задавала вопросы, общалась с людьми, которые давно ходят в храм.
Возвращаясь из Лавры со служб, особенно вечерних, мы часто встречались с прихожанами храма Параскевы Пятницы, так как дорога домой проходила мимо него. С некоторыми из них стали общаться в разговорах. Захотелось побывать на службе в этом храме. Тишина, спокойствие, отсутствие суеты, молитвенный настрой прихожан – все это создавало атмосферу домашнего уюта, не хотелось даже уходить домой после службы.
Проповеди батюшки были незабываемы, каждая проникала в душу, заставляла посмотреть на себя со стороны, а самое главное для нас тогда, они были очень доходчивы и понятны. Побывав несколько раз на акафисте вмц. Параскеве, я поняла, что этот храм стал для меня вторым домом. Не было и раздумий, куда я должна теперь ходить молиться, только в этот храм.
По великой милости Господа, молитвами св. Параскевы Пятницы и по молитвам батюшки Гедеона я уже через полгода смогла повенчаться с мужем в этом храме. Вот уже более шести лет, как я вместе с моими сыновьями постоянно молюсь в этом храме, живу его проблемами, помогая, чем могу. Многое изменилось в храме: он похорошел и обновился, появились новые иконы, красивые лампадки теплятся у множества икон, приходят и уходят люди, но тот домашний уют, молитвенный настрой, присутствие Божественной благодати молитвами наших батюшек заставляет каждый раз спешить на службу именно в этот храм.
<< ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА | СОДЕРЖАНИЕ | СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА >>
