Пасха Красная

Летом прошлого года взяла в библиотеке нашего храма книгу Нины Павловой «Пасха Красная». События, описанные в ней, потрясли меня. Я впервые читала о жизни Оптиной пустыни и о жизни монахов вообще.

Захотелось поехать в Оптину, посмотреть своими глазами на один из самых известных духовных центров русского православия. Попросила сына отвезти меня туда. И вот мы едем в Калужскую область. Время в дороге пролетело быстро. С глубоким волнением подходим к монастырю, перешагнув ворота, я спрашиваю у первого же послушника, где погребены убиенные в 1993 году монахи. Мне хотелось в первую очередь поклониться этим страдальцам за веру Христову. Подходим к небольшой красивой часовне, входим вовнутрь – три креста и три надгробия: иеромонах Василий, иноки Ферапонт и Трофим прочла на надгробии.

Три креста, как три родные брата, Тишиной овеяны стоят. Во гробах за Господа распяты, Три монаха оптинских лежат.

Времени у нас было очень мало, но мы успели обойти храмы, территорию монастыря, приложиться к мощам великих Оптинских старцев.

Вернулись домой. Но мысли об убиенных монахах не оставляли меня.

Убиты молодые и такие прекрасные люди. Как же мало им было отпущено, и как стремительно краток был их монашеский путь

! Иеромонах Василий, в миру Игорь Росляков, был человек одаренный и отмеченный свыше. Он рано узнал такие понятия, как «надо» и «долг». Он был самым одаренным учеником в школе, лучшим спортсменом. Окончил успешно факультет журналистики МГУ, блестяще выступал в большом спорте, став мастером спорта международного класса по ватерполо, членом сборной СССР. Удивительное свойство Игоря – у него никогда не было конфликтов с людьми, он так просто и искренне смирялся, что его любили все. А еще он был молчалив. Это был талантливый и красивый юноша. После университета ему предлагали работу в престижных газетах столицы, но он выбрал иной путь - служение Богу. В 1988 году он пришел в недавно возвращенную Церкви Оптину пустынь и уже через три года заслужил любовь братии и прихожан своими проникновенными проповедями.

Многие люди обрели веру после встречи с отцом Василием, в его келье свет не гас порой до утра, он долго и много молился. Незадолго до Пасхи отцу Василию рассказали о неприглядных действиях некоторых местных жителей и угрозах расправиться с монахами. На что он ответил: «Это мой народ». Еще до ухода в монастырь о. Василий писал в своих стихах: «Так и тянет за русские дебри умереть в предназначенный срок». Слова эти оказались пророческими. Отец Василий имел дерзновение брать на себя чужие грехи, считая их своими. Лишь великие Оптинские старцы и подвижники древности имели дерзновение брать на себя чужие грехи, отмаливая их. Однажды он сказал: «Я хотел бы умереть на Пасху, под звон колоколов».

Инок Ферапонт (в миру Владимир Пушкарев) родился в Новосибирской области, в юности он много ездил по России в поисках смысла жизни, в поисках духовного наставника. В 1990 году он пешком пришел из Калуги в Оптину пустынь, где в 1991 году принял постриг с именем Ферапонт в честь святого Ферапонта Белоезерского. Ферапонт в переводе с греческого – слуга. И он был истинным слугой Господа. Инок Ферапонт был на послушании поваром в трапезной, плел четки, умел делать резной пономарский крест, вязал носки. У него были золотые руки. Он производил впечатление сурового и молчаливого человека, но в нем жила нежная душа и чувствовалась напряженность жизни духа.

Инок Трофим, в миру Леонид Татарников, родился в Сибири, в большой многодетной семье. Леня был опорой для матери. Он всех любил: Бога, людей, всё живое. Это был удивительно солнечный инок, имел необыкновенный дар ученичества, был горяч в своей любви к Господу.

Трое Оптинских братьев – это молодая православная Россия, и вместе со всеми они вошли однажды в храм с огромной жаждой веры в Господа, с желанием вечно служить Ему и всем людям. И были подло, предательски убиты, убиты неожиданно, сзади, со спины. Убиты самодельным клинком, на котором был выгравирован знак антихриста, цифры 666.

Убиты молодые и такие прекрасные люди. Они, как звезды, ненадолго спустились на землю и ушли в Царствие Небесное, чтобы озарять нас своим светом. И кровь эта пролилась не напрасно, их смерть как набат для нас, чтобы мы, наконец, пробудились от духовного сна. «Мы потеряли трех монахов, но приобрели трех ангелов на Небе», - сказал на их погребении игумен Мелхиседек. Их молитвы за нас уже помогают многим людям, пришедшим на могилки убиенных иноков.

«Молитесь за монахов, - писал архимандрит Иоанн (Крестьянкин), - они корень нашей жизни. И как бы ни рубили дерево нашей жизни, оно дает еще зеленую поросль, пока жив его животворящий корень». Господи, помоги нам хоть капельку подражать их подвижнической жизни.

Прихожанка Лидия