Точка зрения

Россия — Православная монархия

(Продолжение, начало, смотри ПП №№ 58, 59, 61, 63, 67, 69)

"Показания, которые только что мне дал Пестель, настолько важны, что я считаю долгом без промедления вас о них уведомить. Вы ясно увидите из них, что дело становится вследствие своих разветвлений за границей и особенно потому, что все здесь происходящее, по видимому, только следствие или скорее плоды заграничных влияний." Николай I (Из писем брату Константину)

Николай I вместе со своим отцом императором Павлом I является одним из наиболее оклеветанных русских царей. В чем же причина такой ненависти и клеветы, не стихающей до настоящего времени?

Николаю Павловичу не прощают подавление восстания декабристов, запрещение масонства в России, прекращение дальнейшей европеизации страны и желания вернуться к заветам Московской Руси, что нашло свое выражение в формуле «Православие, Самодержавие и Народность». А так же намерение встать во главе, как выражается Пушкин, «организации контрреволюции революции Петра»; борьбу против революционных движений, организованных масонами в монархических государствах Европы. «Он считал себя призванным подавить революцию – ее он преследовал всегда и во всех видах. И, действительно, в этом есть историческое призвание православного царя», - пишет в своем дневнике фрейлина Тютчева.

В начале XIX века Россия находилась на вершине славы. 1812 год вошел в нашу историю как «год величайшего триумфа русского оружия». 600-тысячная армия Наполеона Бонапарта бесследно исчезла на просторах России. Но не мороз и голод истребили её, а мужество русских солдат и офицеров, проливавших кровь под Бородино и Малоярославцем, под Тарутино и Березиной.

Россия приняла участие и в заграничных походах. Окончательный разгром Наполеона произошел в 1815 году, а 9 февраля 1816 года группа молодых офицеров создала первое в нашей стране тайное общество «Союз Спасения». Организация ставила целью поменять общественный строй, поклялась бороться против крепостного права.

«Давайте не забывать, что заговор декабристов был в 1825 году, а не в 1925. Не было ещё Парижской коммуны, не было социал-демократических партий. Герцен, Чернышевский и Белинский ещё не макнули перо в чернильницу, чтобы облить грязью собственную Родину. Карл Маркс ещё не садился писать «Капитал», а его друг-спонсор Энгельс едва появился на свет 28 ноября 1820 года». Почему желание изменить общественный строй пришло к дворянам и офицерам именно в период наивысшего развития русской военной мощи? Разве «царский деспотизм» отсутствовал в России ранее? Где будущие декабристы видели успешную республику?

Австрия и Пруссия были монархиями, Париж находился в поверженном состоянии. Во Франции вновь была восстановлена монархия. Вообще в Европе не было республик. Крепостное право было во всех странах. Так где был тот идеал, который подтолкнул будущих декабристов к желанию изменить порядок в России? Николай Стариков пишет: «Ответ на этот вопрос прост. Идеи уничтожения монархии и смены общественного строя наводняли Европу из маленького островного государства, создавшего на своей территории гениальную политическую систему. Этакую смесь монархии и демократии. Во главе Британии стояли король или королева, но все решения принимал парламент. Очень удобно. Для европейских монархов – Англия страна монархическая. Здесь все чинно, благородно. Никаких смутьянов республиканцев, никаких карбонариев и заговорщиков. Для всех подрывных элементов Великобритания – страна невиданных свобод, где отсутствует деспотия и унижение человеческого достоинства. Вы когда-нибудь слышали, чтобы революционеры боролись против английской монархии?..» Все видные революционеры России будут долго проживать спокойно в Англии и готовить революционные программы.

Состав декабристов будет неоднороден. Некоторые, действительно, хотели улучшения жизни в России. Простые солдаты, доверяя своим офицерам, плохо разбирались в происходящих событиях. На допросе говорили, что они выступали за законного «императора Константина и его жену Конституцию!» На Сенатскую площадь вышли гвардейские офицеры, многие из которых представляли самые именитые дворянские фамилии. Их целью было произвести коренное переустройство государственного строя России. Для них такие понятия, как «Бог», «Церковь», «Царь» не имели самоценного значения. Они выступали за утопическую «новую Россию», по образцу Западной Европы. Эта Россия уже не должна была быть связана с Православием.

Многие из декабристов были членами масонских лож, не связаны были с жизнью народа, часто и образование получали за границей. Так один из лидеров декабристов, глава «Южного общества», написавший программу «Русская правда», Пестель даже обрядово не был связан с Православием. По своей конфессиональной принадлежности он числился лютеранином. Сергей Муравьев-Апостол детство свое провел в Гамбурге, затем воспитывался в Париже. На русском языке впервые заговорил на тринадцатом году жизни.

Известен такой эпизод, когда с Александром Одоевским пытались перестукиваться через тюремную стену, он не мог понять и ответить по одной простой причине: не знал русского алфавита. Трубецкой, Волконский ничего не знали о жизни крестьян. Им не приходилось быть среди них, а книги они больше читали на французском и английском языках. Глава «Северного общества» Никита Муравьев, написавший программу «Конституция», сам сознавался впоследствии, что эта программа не имела бы практического смысла вследствие незнакомства с бытом русского народа и незнания существовавших законов.

В этой статье не ставится цель анализа программ декабристов. В их путаных проектах и противоречивших друг другу программах ничего «особенно демократического» вы не найдете. Вот основные пункты этих программ:

Полковник Пестель решительно боролся за республику, однако, не только за уничтожение самого самодержавия, но и за поголовное истребление всей царской семьи. Вместо царя сей борец хотел на 10 - 15 лет установить диктатуру Верховного правления. Это было бы, в полном смысле этого слова, полицейское государство. Сравним: в 3-м отделении в царской России работало около 40 человек, а Пестель предлагал создать страну из 50 000 жандармов.

По «Конституции» Никиты Муравьева Россия должна была стать конституционной монархией. Обе программы ставили вопрос об уничтожении крепостного права. Четкости в решении этого вопроса не было. В «Русской правде» Пестеля говорилось, что крестьяне получат землю, но, сколько и как это будет сделано, откладывалось на момент передела.
По «Конституции» Никиты Муравьева крестьяне должны будут получить по две десятины.

Что было скрыто от участников восстания? В бумагах Трубецкого органы дознания найдут проект Манифеста. В нем было много всевозможных пунктов по устройству России, но самый главный был написан в конце и мелким шрифтом. Это уничтожение постоянной армии. Распустить вооруженные силы хотят капитан Никита Муравьев и полковник Павел Пестель. Разве военные люди не понимают, что разрушение армии – есть разрушение государственности? В угоду кого же это запланировано?

Для проведения своих замыслов в жизнь декабристам нужен был повод. После смерти Александра I наследовать престол должен был великий князь Константин Павлович, но оказалось, что в Московском Успенском соборе по важнейшему государственному вопросу находятся запечатанные и переданные почившим императором еще в 1823 году пакеты для Государственного Совета, Синода и Сената. В первом находились подлинники, а в остальных – копии следующих актов: письмо великого князя Константина к Александру I с просьбой принять и утвердить его отречение от престола; ответ о согласии императора и манифест, составленный московским архиепископом о переходе престола к Николаю Павловичу. Но и после вскрытия документов, присягнувший Константину Николай признавал его императором. Только по получению от брата из Варшавы подтверждения об отказе от престола, было приказано подготовить манифест о восшествии на престол Николая I. Обнародование манифеста было назначено на 14 декабря 1825 года.

Вот этим междуцарствием и решают воспользоваться декабристы. Они обманом выводят солдат на Сенатскую площадь, якобы для поддержки законного государя Константина против «узурпатора» Николая. Заговорщики уверяли собравшихся, что Константин насильно устранен от присяги и даже арестован. Народ и войско не знали, кому присягать. Все были охвачены смущением и тревогой. Государю было доложено о начавшихся беспорядках, и он, перекрестившись, отдался в руки Божии, решив сам идти туда, где угрожала опасность.

«В парадной форме, в одном мундире, с лентою через плечо, несмотря на зимний холод, стройный, красивый, молодой император выехал верхом на усмирение возмутившихся. Вся площадь от дворца до Исаакия была покрыта взволнованной толпой, которая расступилась перед императором». Увещевание прекратить выступления не подействовали на мятежников. Предательским выстрелом Каховского был убит Милорадович. Опасность грозила императору со всех сторон.

Императора должен был сразить выстрелом из пистолета Якубович. Жизнь царского брата Михаила Павловича была спасена лишь благодаря трем матросам, успевшим выбить пистолет из рук Кюхельбекера. Император до последнего старался принять все меры к тому, чтобы образумить мятежную толпу и закончить день своего вступления на престол без кровопролития. Но меры увещания были тщетны. Тогда государь сам скомандовал: «Пли!» - и толпа бросилась врассыпную, давя друг друга и очищая площадь.

Масонское действо, известное в истории освободительного движения под наименованием «восстание декабристов», кончилось…

Казнь декабристов всегда выставлялась революционной пропагандой как незаконная и жестокая расправа императора Николая над милыми образованными людьми, желавшими блага Родине, угнетаемой суровым тираном. Так ли это? Декабристы, в большинстве военные, совершили тягчайшее преступление. Они подняли вооруженное восстание против законного правительства своей страны. Они нарушили гражданскую и военную присягу. Декабристы, конечно, были государственными преступниками. И с ними поступили так, как и должны были поступить согласно существующим законам. Тем не менее в сознании целого ряда поколений казнь пяти декабристов воспринималась как жесточайшая расправа, которая будто бы могла произойти только в драконовское царствие Николая Первого.

М.А. Поморцев пишет: «Представим себе, что Пестель и его друзья жили не в России, а в Англии и устроили восстание не в Петербурге, а в Лондоне, в стране, которую революционная пропаганда, наравне с США, всегда выставляла как образец просвещенного и демократического государства. Если бы декабрьское восстание случилось в Англии, вот что сказал бы судья Рылееву, Пестелю и другим декабристам: «Мне остается только тяжелая обязанность назначить каждому из вас ужасное наказание, которое закон предназначает за подобные преступления. Каждый из вас будет взят из тюрьмы и оттуда на тачках доставлен на место казни, где вас повесят за шею, но не до смерти. Вас живыми вынут из петли, вам вырвут внутренности и сожгут перед вашими глазами. Затем вам отрубят голову, а тела будут четвертованы. С обрубками поступлено будет по воле короля. Да помилует Господь ваши души».

Но Пестель жил в России, и его просто повесили, а так, как написано выше, были казнены в Лондоне в 1807 году полковник Эдуард Маркус Деспари и его друзья. Они были так казнены только за то, что вели разговоры об изменении строя «доброй демократической Англии». Есть разница: одни казнены за вооруженное восстание против существующего строя, а другие только за разговоры об изменении строя. Однако Россию называют варварской и деспотической, а Англию – просвещенной и демократической. Из книги в книгу переходит ложь по поводу «невыносимых мук», пережитых декабристами на каторге. Для разоблачения этой лжи мы сошлёмся опять на свидетельства почитателей декабристов М.Цейтлина и книгу профессора Гернета «История царской тюрьмы», изданную большевиками.

«…Начальником Читинской тюрьмы и Петровского завода, - пишет М.Цейтлин, - где сосредоточили всех декабристов, был назначен Лапарский, человек исключительно добрый, который им создал жизнь сносную. Вероятно, это было сделано царем сознательно, так как он лично знал Лапарского как преданного ему, но мягкого и тактичного человека».

«За неимением казенных работ,- писал начальник каторжной тюрьмы в Чите, - занимаю их летом земляными работами, три часа утром и два часа пополудни, а зимою будут они для себя и для заводских магазинов молоть казенную рожь». На самом деле, ни для каких магазинов в труде декабристов не было нужды. Лапарский разрешал эту задачу тем, что превратил работу в прогулку или пикник с полезной гимнастикой. «Новый Читинский острог разделялся на четыре комнаты, теплые и светлые».

В 1828 году с декабристов сняли кандалы. В этом же году Лапарский разрешил выстроить во дворе два небольших домика: в одном поставили столярный, токарный и переплетный станки для желающих заниматься ремеслами, а в другом – фортепьяно. « Каторжная работа скоро стала чем-то вроде гимнастики для желающих. Летом засыпали они ров.Суетились сторожа и прислуга дам, несли к месту работы складные стулья и шахматы. Караульный офицер и унтер-офицер кричали:

- Господа, пора на работу! Кто сегодня идет?

Если желающих, т.е. не сказавшихся больными, набиралось недостаточно, офицер умоляюще говорил:

- Господа, да прибавьтесь же еще кто-нибудь! А то комендант заметит, что очень мало!

Кто-нибудь из тех, кому надо было повидаться с товарищем, живущим в другом каземате, давал себя упросить:

- Ну, пожалуй, я пойду!

Сторожа несли лопаты. Под предводительством офицера и под охраной солдат с ружьями заключенные отправлялись в путь. Под звон кандалов пели они свою любимую революционную итальянскую песню «Отечество наше страдает под игом твоим» или даже французскую «Марсельезу». Офицеры и солдаты мерно шагали под такт революционных песен. Придя на место, завтракали, пили чай, играли в шахматы. Солдаты, сложив ружья в козлы, располагались на отдых, засыпали; унтера и надзиратели доедали завтрак заключенных».

Материально декабристы ни в чем не нуждались. За 10 лет пребывания на каторге они получили от родственников, не считая бесчисленных посылок вещей и продовольствия, 354758 рублей, а их жены – 778135 рублей. И это только официальным путем. По тем временам – это огромные деньги. А привилегии женатых были велики. «Жены постепенно выстроили себе дома на единственной улице, после их отъезда получившей название в их память – Дамской. Мужья сначала имели с ними свидание в тюрьме, но постепенно им разрешили уходить домой к женам на целый день. Вначале ходили в сопровождении часового, который дожидался их на кухне, где его угощали чаем, а впоследствии они переехали в домики жен».

Так же хорошо жили декабристы и в Петровском заводе. «Переезд, - пишет М. Цейтлин, - носил характер пикника. Двигались медленно, летом. Через каждые два дня – один день отдыхали. Декабристы собирали коллекции растений и минералов. Вечером у костров пели песни. Переезд у всех оставил приятное воспоминание». В Петровском их ждало новое помещение на 64 комнаты. Холостякам - по одной, женатым – по две. «Номера были большие, - пишет, Цейтлин, - у женатых они скоро приняли вид комнат обыкновенной квартиры, с коврами и мягкой мебелью». Декабристы получали русские и иностранные газеты и журналы. Декабрист Завалишин исчисляет общий книжный фонд петровской тюрьмы в 500 000 названий. Профессор Гернет считает это число возможным, принимая во внимание огромную библиотеку Муравьева-Апостола.

Он же пишет, что княгини Трубецкая и Волконская жили вне тюрьмы, на отдельных квартирах, имея по 25 человек прислуги каждая. «Элементов принудительности на Петровском заводе не было, - принужден констатировать сам профессор Гернет. Работали понемногу на дороге и в огородах. Случалось, что дежурный офицер упрашивал выйти на работу, когда в группе было слишком мало людей».

Завалишин так описывает возвращение с этих работ: «Возвращаясь, несли книги, цветы, ноты, лакомства от дам, а сзади казенные рабочие тащили кирки, носилки, лопаты,.. пели революционные песни». «Декабристы фактически не несли каторжного труда, за исключением нескольких человек, короткое время работавших в рудниках», - пишет Гернет в своей книге «История царской тюрьмы».

Почитатели декабристов Герцен, Белинский, Чернышевский и другие «пророки» русской интеллигенции превратили их в «святых», в «мучеников». В течение столетия внедрялось в сознание широких слоев русского населения представление о декабристах как безгрешных ангелах, зачинателях борьбы с кровавым самодержавием. Такое мнение о декабристах разделяется и до сих пор.

В результате подавления восстания декабристов мы имеем только пять трупов и несколько десятков сосланных. «Если бы победили декабристы, а затем их смела разбушевавшаяся народная стихия, то мы в 1825 году имели бы не пять трупов, а может быть, и пять миллионов. В Смутное время XVII столетия погибла ведь половина населения России». Один из иностранных дипломатов, Сен-Приест, писал, что, подавив восстание декабристов, Николай спас не только Россию, но и Европу, ещё не изжившую страшные последствия Французской революции. «Революция здесь была бы ужасна. Вопрос не в замене одного императора другим, но переворот всего социального строя, от которого вся Европа покрылась бы революциями». И это совершенно верный вывод.

Пестель, Каховский, Якубович были не единственными из декабристов, готовыми пойти на убийство царской семьи. К. Грюнвальд в своем вышедшем на французском языке исследовании «Николай I» пишет: «Мысль о цареубийстве владела некоторыми умами. Якушкин, пораженный любовной неудачей, восклицал: «Судьба сделала из меня жертву, я нанесу удар, а потом убью себя»; князь Шаховской заявлял о своей готовности убить Государя».

Мы знаем, как с царской семьей в Екатеринбурге расправились большевики. А вот декабрист Н. Оржицкий «выражал желание особым способом расправиться с царствующим домом: во избежание излишних затрат на многие виселицы, возвести одну «экономическую виселицу», достаточно высокую, на которую повесить царя и великих князей «одного к ногам другого». Все можно было ожидать. Хватило же у Каховского фанатизма убить любимого сподвижника Суворова, национального героя Отечественной войны графа Милорадовича. А не были бы уничтожены за Милорадовичем, императором и великими князьями Пушкин, Жуковский, Карамзин, Гоголь? Мы знаем, что «пламя, вырывающееся из горна политического фанатизма, никогда не имеет удержу, оно пылает до тех пор, пока не сожжет все вокруг себя»…

Восстание декабристов только отодвинуло выполнение важной задачи – освобождение крестьян. Не будь восстания, эту задачу, наверное, смог бы выполнить не сын Николая I, а сам Николай I. Ряд осужденных декабристов со временем тоже поняли, что восстание было ошибочным шагом. Участник восстания декабристов А.П. Беляев в своих «Воспоминаниях о пережитом и перечувствованном» оценивает восстание как событие, принесшее страшный вред России.

Когда на престол после смерти Николая I вступил Александр II, он в 1856 году простил декабристов. Многие декабристы-идеалисты типа князя Волконского, получив амнистию, и не подумали примкнуть к революционной молодежи, которая этого ожидала. Немало декабристов дожило до того мгновения, когда крепостное право было отменено Александром II в 1861 году. Дожил до этого радостного дня и декабрист князь Сергей Волконский.

«… В Париже застал Сергея Григорьевича день 19 февраля. Это, можно сказать, был завершающий день его жизни. Он был в русской церкви на молебне, когда читался Манифест об освобождении крестьян. Можно ли представить себе, что он чувствовал, когда с высоты амвона читались царские слова, возвещавшие то самое, ради чего он выстрадал каторгу и изгнание? Да, он мог сказать: «Ныне отпущаеши раба Твоего с миром». Надо думать, что князь Сергей Волконский в этот торжественный для всей России день понял, какую глубочайшую, непоправимую ошибку сделал он и другие декабристы, идя на восстание в 1825 году.

Сколько даровитых людей, которые могли бы принести огромную пользу России на разных направлениях государственной деятельности, растратили бесполезно свою жизнь в ссылках и тюрьмах! Декабрьское восстание нанесло неисчислимый вред России! Оно посеяло вражду между правительством и частью общества. Дворянство было опорой монархии. Николай I, не имея опоры в обществе, состоявшего в те времена почти исключительно из дворянства, вынужден был опереться на бюрократию. Это было началом многих бед.

Император Николай проявил к бунтующим гуманность и миролюбие невиданных размеров. Из 579 человек, привлеченных к следствию по делу декабристов, – 290 были оправданы. Из остальных 289 человек был признан виновным 131 обвиняемый. 88 из них были сосланы на каторгу, 18 – на поселение, 1 – на житье в Сибирь, 4 – в крепостные работы и 15 разжалованы в солдаты. Казнены были только пять человек: Пестель, Рылеев, Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин и Каховский.

Характерны строки приговоров заговорщикам: « …имея умысел на Цареубийство», «…умышлял на истребление Императорской фамилии», «…требовал в особенности убиения Цесаревича», «…участвовал в умысле отторжения областей от Империи».

Вот эти люди до сих пор считаются у нас героями…

«Советская историография представляла их героями, покрывая ореолом романтики и благородства. Однако при внимательном рассмотрении сусальное золото осыпается, и заговорщики-декабристы предстают перед нами совсем в ином свете».

( Продолжение следует )

Прихожанка Лунина Антонина